флотилии.
— Только одно слово знает по-русски, — пояснил я, — но весьма широко им пользуется...
— Он на каждом языке знает по одному слову и умудряется, пользуясь ими, разговаривать на всех языках, — подхватил командир флотилии.
Вульф оказался в центре всеобщего внимания. Каждый считал своим долгом бросить по адресу своего добродушного товарища какую-нибудь шутку.
Через три дня наши подводные лодки действительно начали боевую подготовку в море.
«Урсула», получившая новое название — «В-4», в течение двух дней была приведена в порядок и одной из первых выходила в море. На лодке еще оставались англичане, заканчивающие сдачу отдельных механизмов, и командир корабля лейтенант Дэвис, который теперь выполнял роль лоцмана. Без него нам трудно было бы ориентироваться в минированных водах Великобритании.
Стояла ясная, солнечная погода. Над утопавшим в зелени городом Данди метеорами носились в разных направлениях многочисленные группы самолетов. Корабли один за другим покидали обширный рейд. На реке Тэй, на которой стоит город, было не меньшее оживление, чем в воздухе. В общем гуле моторов мы незаметно снялись со швартовых, дали ход обеими машинами и направились вниз по реке. До выхода в море нам надо было пройти около десяти миль. Однако едва «В-4» отошла от пирса, как укладывавший швартовые концы матрос уронил пеньковый канат за борт. Оброненный конец намотался на винт лодки, и правую машину пришлось тут же остановить.
— Придется возвратиться, — покачал головой лейтенант Дэвис.
— Нет, — решительно возразил я, — винт очистят матросы.
— Не смогут. Мы идем на торпедные стрельбы. Задание ответственное.
— У нас есть водолазы, которые в боевых условиях занимались очисткой винта даже от стальных тросов.
— Ну, как хотите, мистер Иосселиани, вы упрямы...
— Как осел, — подхватил я.
— Я не то хотел сказать... Мы оба рассмеялись.
Дойдя до удобного места, «В-4» застопорила ход и, свернув с фарватера в сторону, чтобы не мешать движению судов, стала на якорь.
— Фомагина с водолазным прибором на мостик!
— Может быть, пошлем моего старшину? Мои люди лучше знают подводную аппаратуру, — предложил обеспокоенный Дэвис.
— Я в своих людях уверен.
— Но, мистер Иосселиани, если кто-нибудь утонет из-за... нашего с вами упрямства.
— Моряка, который утонет в таких простых условиях, не жаль, — по-русски вставил молчаливый Глоба, внимательно слушавший наш разговор.
Все на мостике рассмеялись. Дэвис заинтересовался словами моего помощника, и мне пришлось перевести их на английский язык.
— Ваш помощник стоит вас, — безнадежно махнул рукой лейтенант Дэвис.
Фомагин быстро надел на себя легководолазное снаряжение, привычным движением привязал стальные резаки, с ходу прыгнул в воду и тут же исчез в мутных волнах реки.
Вскоре он поднялся на борт и доложил, что винт полностью очищен от пенькового троса.
Мы снялись с якоря и полным ходом поспешили в район боевой подготовки. Другие лодки заняли назначенные им позиции и уже выполняли упражнения по плану.
Эскортный корабль «Лок Монтитх», служивший учебной мишенью, галсировал между условными точками в море, и подводные лодки поочередно выходили по нему в атаку.
Мы доложили семафором командиру дивизиона Трипольскому о причинах задержки и начали боевую подготовку со второго упражнения.
«Лок Монтитх» дал нам сигнал о начале упражнения с выпуском учебных торпед.
Атака завершилась успешно. Торпеды прошли точно под кораблем-целью и на заданной дистанции всплыли. Их подобрал буксирик, специально снаряженный для этой цели.
Еще четыре раза мы выходили в атаку по «Лок Монтнтху». Выполнив план боевой подготовки, получили разрешение направиться в базу.
Не успели мы ошвартоваться, как увидели на пирсе Трипольского. «Лок Монтитх» вернулся раньше нас, и комдив теперь встречал провинившуюся «В-4». Еще издали он погрозил мне пальцем. Как только лодка ошвартовалась, к борту подошел водолазный бот с одетым в скафандр водолазом.
— Зачем это? — удивился я.
— Я сообщил семафором, чтобы осмотрели винты корабля, — разъяснил лейтенант Дэвиc.
Водолаз был спущен. Он доложил, что никаких ненормальностей ему не удалось обнаружить.
На следующий день нам предстояли дружеские состязания.
Дело было в том, что накануне в офицерском салоне в «Мейфильде» командир флотилии вызвал на борьбу Трипольского. При этом он предложил необычную для нас борьбу не то японского, не то индийского происхождения. Противники легли головами друг к другу и, упершись плечами, соединяли руки. Затем, подняв ногу, закладывали ее за ногу противника и старались перетянуть соперника через себя. Побежденный в конце борьбы должен был оказаться верхом на своем победителе. Трипольский был ростом выше англичанина и намного массивнее его. Но, несмотря на это, он несколько раз был побежден и кубарем перелетал через худого, но жилистого командира флотилии.
— Нет, мистер Трипольский, только завтра вы будете иметь шансы на выигрыш. Будем играть в футбол...
— Это же английского происхождения игра, — развел руками комдив. — Почему же мы имеем больше шансов?
— Наши офицеры плохо играют...
Комдив принял вызов командира флотилии, и мы начали готовиться к матчу. Самое ,главное было усвоить правила игры. С футболом был знаком у нас только физрук дивизиона лейтенант Падчин. Он составил чертеж с размещением игроков на футбольном поле, написал на бумаге правила игры и вручил каждому из нас. Закончив служебные дела, поздно вечером я закрылся у себя в каюте и начал готовиться к предстоящему матчу.
Но ко мне пришел матрос Архипов, бывший рабочий тульского завода, потомственный оружейник. Он принес английские газеты и сказал, что меня хочет видеть какой-то американский офицер.
Через минуту я увидел красивого молодого лейтенанта американского флота. Он был щегольски одет, чисто выбрит и распространял вокруг себя пряный запах кэпстена[14] .
— Лейтенант Гильтон, господин капитан третьего ранга! — доложил вошедший.
Мы познакомились.
— Я имею удовольствие доложить вам, — заговорил американец, — что завтра на стадионе старший по чину на рейде, контр-адмирал американского флот та, назначил состязание по боксу. Взявшему первое место будет вручен приз. Боксеров выставляют корабли союзных держав, пользующиеся гостеприимством в этом порту. Как организатор, я должен знать, будет ли выставлен от русских боксер. Наша единственная цель — показать населению города, на что способны моряки флагов и наций.
С боксом у нас на корабле дело, признаться, обстояло плохо. Я мысленно перебирал матросов и старшин своего корабля. Хорошие, крепкие ребята, занимаются спортом, но боксеров нет. А ведь для участия в состязаниях надо знать все тонкости.
Словом, пришлось объяснить американцу, что как легкоатлеты, борцы, гиревики мод матросы могли бы участвовать в состязании, но по боксу специалистов нет.
— Очень сожалею, — учтиво ответил американец и удалился.
— Жаль, что у нас нет боксеров. Опозорились в чужом порту, — досадливо сказал я Архипову, как только ушел лейтенант Гильтон.
— Как же, боксеры у нас есть, да только нетренированные... Нельзя без тренировки выступать.
— Кто же?
— Вот Иван Откушенный. Наверное, и еще есть...
