пустыни. Место было очень похоже на взлетно-посадочную поле, расчищенное от песка, сглаженное, снабженное маркерами, которые хорошо различимы только с высоты. Это было преддверие австралийских Ворот, открывающих единственный в мире проход к Краю Земли. Странно лишь, что местность оставалась дикой и почти нетронутой человеком. Ведь здесь побывала уйма различных экспедиций. И ни одна не оставила никакого следа в этом унылом и кошмарном краю. Никаких строений, никаких искусственных источников воды. Даже дороги нормальной нет.
Коулмен почувствовал прикосновение к плечу. Обернувшись, увидел Кейт.
— Он спятил, — тихо сказала напарница. — У нас даже нет оружия.
Коулмен покачал головой и ответил так же тихо:
— Они почти всегда выглядят спятившими. Но всегда знают, чего хотят, и добиваются своего. На то они и «собиратели искр».
Кейт нацепила на лицо гримасу брезгливости и снова отстала на несколько шагов.
Мозес уверенно шел впереди. Казалось, он много раз ходил этим путем и выучил его наизусть.
Горы стремительно вырастали над головой. Коулмен прикинул — высота гряды не меньше двух километров. На отдельные пики сплошной скалистый массив распадался где-то на половине этой высоты. Ни человек, ни животное не могли здесь пройти, если бы не случайная прихоть природы не создала одну- единственную узкую расщелину. Как будто специально для того, чтобы заманивать людей в ловушку.
Потому что Край Земли был ловушкой. Экспедиции одна за другой пропадали здесь на протяжении сотни лет, пока Урантия не закрыла территорию для исследований. Выдвигались теории, что в этой аномальной зоне искривлены время и пространство, и любого, кто попадает сюда, выбрасывает в иные измерения. Коулмен не знал, как относится к подобным предположениям. Хотелось считать их чушью, но полностью отвергнуть не давали кое-какие слухи, не совсем безосновательные. Слухи сообщали, что Краем Земли чрезвычайно интересуются урантийские секретные службы, в частности, национальное разведывательное управление. Поэтому-де и закрыли доступ к Воротам всему остальному миру.
Коулмен стал пристальнее оглядывать местность в поисках подтверждения слухов. Даже секретные службы не станут работать в первобытных, диких условиях. Возможно, где-то здесь прячутся искусственные сооружения, что-нибудь вроде подземных бункеров. Склады, лаборатории, жилые помещения, наблюдательные терминалы, центры управления…
Размышления его прервал дикий крик. Слуга-монголоид, шедший впереди, остановился и стал приплясывать на месте, не прекращая вопить. Мозес резко повернулся.
— В чем дело?
Коулмен едва не захохотал, увидев причину беспокойства. Ребенок, сидящий на шее слуги, крепко вцепился зубами ему в ухо. Парень схватил мальчишку за волосы, пытаясь спасти свое ухо, но безуспешно.
— Отпусти его сейчас же, скотина! — мгновенно взъярился Мозес. Только обращался он не к ребенку, а к слуге.
— Хозяин, он отъест мне ухо! — заплакал несчастный, исполняя приказ.
— Перестань орать, дубина.
Мозес подошел ближе, но тут же брезгливо отстранился. Слуга с жутким провизгом схватился за ухо, из которого брызнул фонтанчик бурой крови. Ребенок выпрямился, зажимая в зубах откушенную плоть, и сразу выплюнул.
Слуга повалился на колени, стаскивая с себя маленького изверга.
— Прекрати визжать, свинья, — снова бросил ему Мозес. — Достань аптечку и залепи пластырем. Быстрее! Не заставляй меня терять время.
Парень, умолкнув, дрожащими руками снял со спины баул и стал рыться в нем. Из откушенного уха на плечо капала омерзительная на вид коричневая кровь. Коулмен отвернулся. Кейт, наоборот, с интересом разглядывала представителя новой породы разумных двуногих. Выражение ее лица говорило о том, что порода эта, хотя и вызывает любопытство, отвратительна для нормального человека.
Мозес тем временем внимательно смотрел на ребенка. Тот был неспокоен, вертел головой, хмурился. Мозес хотел взять его за руку, но мальчик вырвался и быстро пошел к виднеющемуся вдали самолету. Секретарь повернулся к Коулмену.
— Верните его.
Коулмен неохотно догнал ребенка, поднял и зажал под мышкой. Мальчишка принялся колотить его руками, дергать ногами, пытался укусить сквозь одежду — и все это совершенно беззвучно.
— Мальчик боится, мистер Мозес, — сказал Коулмен — Не хочет дальше идти.
— Предоставьте делать выводы мне, — неприязненно ответил Мозес. — Рассуждать — не ваша забота. Поставьте его. Поведете за руку. И держите крепче, чтобы не вырвался.
— Хорошо, мистер Мозес, — сдерживая злость, процедил Коулмен.
Но тут снова раздался вскрик. На этот раз женский и негромкий. Кейт большими глазами смотрела мимо них обоих. Мозес дернул головой. Коулмен остолбенел.
В нескольких шагах впереди стоял человек, которого пять секунд назад не было. С рюкзаком за спиной и оружием в руке, нацеленным на компанию.
— Добрый день, — сказал человек с почти неуловимым акцентом. — Решили прогуляться? Дело хорошее. Только зачем же ребенка силой тащить. Видите — он не хочет.
Мозес быстро справился с потрясением, в отличие от остальных. Коулмен и Янг все еще пребывали под впечатлением фокуса. Слуге и вовсе не было ни до чего дела, кроме собственного уха.
— Что за шутки?! — в ярости спросил Мозес. — Вы кто такой?
— Какие уж тут шутки, — спокойно ответил Мурманцев. — Все очень серьезно. А насчет кто я такой… можете считать меня ангелом-хранителем этого ребенка. И если вы намереваетесь причинить ему зло…
— Никто не собирается причинять ему зло, — гневаясь, проскрежетал Мозес. — Убирайтесь откуда пришли.
— Ну уж нет. С вашего позволения, я присоединюсь к вашей прогулке. Очень интересное место вы для нее выбрали… Руки!
Мозес сделал попытку достать пистолет, но был остановлен.
— Знаете, что это такое? — Мурманцев показал на аннигилятор. — Секретное оружие русских. Очень не советую пытаться опробовать его на себе. Разнесет на молекулы. А теперь выкладывайте все свои игрушки. Побыстрее, пожалуйста.
Мозес угрюмо посмотрел на обоих агентов. Взгляд не обещал ничего доброго. Коулмен и Янг догадались: он обвиняет их в том, что приволокли за собой «хвост».
— Это нечестно! — крикнула ему Кейт, не сдержавшись.
— Леди права, — подтвердил Мурманцев. — Не стоит винить рядовых агентов в техническом отставании вашей страны.
Мозес с каменным лицом достал из кармана пистолет и бросил на землю. Коулмен развел руками, показывая, что пуст.
— В ботинках поищите, — посоветовал Мурманцев.
Пришлось вынимать малышку из толстой подошвы.
— А вы, леди? Не хотелось бы лишать вас руки.
Кейт со злым шипением тряхнула рукавом, выбросив стилет. Ствол аннигилятора переместился на слугу, который уже обклеил ухо пластырем, отчего оно стало похоже на поросячье. Увидев нацеленную пушку, слуга попятился.
— У этого ничего нет, — мрачно сказал Мозес. — Прислуге не позволяется иметь оружие.
— Справедливо, — согласился Мурманцев и нажал на спусковой крючок аннигилятора. Вырвавшийся почти бесцветный тонкий луч ударил в лежащие на земле железки. Через пять секунд на их месте образовалась пустота. — А теперь идемте, господа. Не знаю, что у вас на уме, но мне будет интересно посмотреть. Только помните, что ребенок — под моей защитой.
Мозес молча повернулся и пошел, не оглядываясь. Коулмен вел ребенка. С появлением Мурманцева Стефан как будто успокоился — не выдирался и не кусался, шагал сам. Замыкал шествие «ангел- хранитель», человек-невидимка, держащий на прицеле всех четверых.
