— Я поклялся на могиле брата, что заставлю тебя заплатить за зло, что ты ему причинила. Господи, разве я мог знать, что тебе будет приятно?!
Дебре показалось, будто ей дали пощечину. Сгорая со стыда, она дрожащими пальцами застегнула пуговицы. Да что же с ней происходит?! Этот тип угрожает ей смертью, унижает, а она позволяет ему такое, чего не позволяла ни одному мужчине… Тимоти делал попытки ласкать ее, но она всегда держала дистанцию — из-за неуверенности в себе, из-за болезни…
Только теперь Дебра поняла, что она ничем не отличается от всех прочих женщин. Да, ей было приятно, когда Энтони Браун ласкал ее. И она хотела большего!
Энтони засунул руки в карманы джинсов, словно боялся, что не сумеет противиться искушению, и бросил через плечо:
— Иди спать! Не мешай мне. Мне нужно побыть одному.
У Дебры пересохло во рту.
— Спать? — переспросила она. — Думаете, я смогу уснуть?
— А почему нет? — хмыкнул он. — Тебе нечего меня бояться.
Дебра покосилась в сторону двери.
— И где же мне спать?
— Как где? Там же, где спала с Генри. А у тебя есть другие предложения?
Дебра подняла голову.
— Не хочу вас утомлять, но вынуждена еще раз напомнить: я не Линда и понятия не имею, где была их спальня.
Стиснув зубы, он процедил:
— Ну и стерва же ты, Линда!
— Мистер Браун, оставьте ваши…
— Заткнись! — перебил ее он, гневно сверкая глазами. — Лучше убирайся отсюда, пока я не сотворил что-нибудь такое, о чем потом пожалею.
Дебра упрямо сжала губы.
— Мистер Браун, я…
— Черт бы тебя побрал! — Он рывком открыл дверь и, выскочив в холл, приказал: — Пошли!
На неверных ногах Дебра поплелась за ним. Ей показалось, будто мужчина на портрете смеется над ней. Наверное, это отец Энтони или его дед: сходство поразительное… Судя по мрачному выражению лица старейшины рода Браунов, Энтони похож на предков гораздо больше, чем Генри. Мужчина на портрете, как и Энтони, никогда бы не позволил ни одной женщине себя одурачить. Видно, Генри унаследовал мягкий характер от матери, решила Дебра.
Заметив, что она задержалась у портрета, Энтони остановился и с ехидцей заметил:
— Как видишь, Линда, старик Генри все еще здесь. Что, испугалась? Боишься, что его дух явится и свершит месть?
У Дебры холодок мурашками пошел по спине.
— Ничего я не боюсь! — Она поднималась вслед за Энтони по лестнице и, оглянувшись на портрет, спросила: — А кто это? Дед Генри?
Остановившись перед двустворчатой резной дубовой дверью, Энтони смерил Дебру уничтожающим взглядом и поддразнил:
— Неужто запамятовала? А знаешь, Линда, почему дед отправился в Испанию искать себе жену? Он считал, что англичанки слишком развязны и слишком болтливы. Представляешь, что бы он сказал о такой штучке, как ты?
Дебра промолчала, и Энтони распахнул дверь в комнату, которая, судя по всему, служила спальней хозяину дома. Щелкнул выключатель, и в теплом свете бронзовой люстры с хрустальными подвесками Дебра увидела просторную комнату с огромной кроватью.
Стены были обиты тисненым шелком кремового цвета — в тон атласному покрывалу на кровати. Массивная мебель красного дерева — шкаф с зеркалом, комод, туалетный столик с трехстворчатым зеркалом, два стула и кресло с полосатой обивкой, в проеме у окна письменный стол… Здесь был жилой вид: стулья и кресло без чехлов, на туалетном столике — предметы мужского обихода.
— Но ведь это… это ваша комната, — тихо сказала Дебра, когда он жестом пригласил ее войти. — Я не стану здесь спать.
Энтони презрительно хмыкнул.
— Придется. Все равно выбора у тебя нет. Это единственная в доме застеленная кровать. Кстати сказать, миссис Уинсли сегодня утром поменяла белье. Так что спи спокойно. Если можешь…
Дебра проглотила ком в горле.
— А где… где будете спать вы?
— А тебе не все равно? — с ухмылкой буркнул он. — Во всяком случае, не здесь. Спокойной ночи! Оставляю тебя наедине с привидениями.
Дебра беспомощно развела руками.
— Мистер Браун…
— Ложись спать! Спектакль окончен. Занавес! — И он вышел.
Глухо стукнула дверь, и вот уже его шаги удалились вниз по лестнице. Только теперь Дебра осознала, в каком жутком напряжении пребывала все это время, и на нее накатила свинцовая усталость.
Ничего себе выдался вечерок!.. Как всегда после нервного напряжения ею овладело уныние. Это приключение полностью изнурило ее, а опьяняющая игра высосала последние силы. Казалось, во всем теле гудит безвольная пустота.
Оглядев еще раз комнату, Дебра с ужасом вспомнила, что оставила внизу свою сумку. Ну и что теперь делать?! Ведь давно пора принять таблетки! От одной мысли, что ей предстоит спуститься вниз и навлечь на себя гнев и насмешки Энтони, Дебре стало не по себе. Придется дождаться, пока он ляжет спать, как бы долго ни пришлось ждать…
Ванная комната поражала воображение размером и роскошью: плитка под мрамор теплого бежево- кремового цвета, мягкое освещение, зеркала, всевозможные полочки, вешалочки, душевая кабинка с узорчатым матовым стеклом, утопленная в пол угловая ванна… Изобилие ковриков, махровых полотенец и халат — все в одной цветовой гамме.
Дебра разделась, приняла душ, насухо вытерлась и, чуть помедлив, залезла в халат. Он был огромный, явно мужской. Интересно, чей он? Может, Генри? Вряд ли. От халата чуть-чуть пахло кремом для бритья и еще чем-то незнакомым… Наверное, это халат Энтони, решила Дебра, и эта мысль привела ее в волнение.
Вернувшись в спальню, она встала перед зеркалом шкафа и долго смотрела на свое отражение. Белокурые прямые волосы ниспадали на плечи, глаза возбужденно блестели, щеки горели румянцем… Объемный халат скрывал стройность фигуры. Дебра и сама была далеко не Дюймовочка, но рядом с Энтони Брауном казалась миниатюрной и хрупкой. Затянув потуже пояс — чтобы не вывалиться из халата, — она спрятала пальцы ног в мягком ворсе ковра и придирчиво оглядела себя в зеркале. Видели бы ее сейчас друзья! — подумала она и, вспомнив Линду, нахмурилась.
Интересно, куда она запропастилась? Не пришла на спектакль… Нет, ну как она могла так ее подставить?! Ничего себе подружка!..
У Линды было мало подруг: она слишком себялюбива и самоуверенна, но Дебре и в голову не могло прийти, что Линда могла так жестоко поступить с ней. Ведь знала же о ее болезни и тем не менее устроила ей это приключение, хотя наверняка понимала, что все это может плохо кончиться.
Дебра сокрушенно покачала головой. Конечно, Линда не знала, что Генри умер, но, получив записку, заподозрила неладное и решила использовать подругу в качестве подсадной утки. Нет, это чудовищно! На что она рассчитывала? Все-таки интересно, что же было в записке? Ясно одно: Линда не на шутку испугалась, даже в театре не появилась, предоставив Дебре во всем разбираться самой. Одним словом, удружила подружка…
Вздохнув, Дебра взяла с туалетного столика щетку для волос и принялась расчесывать волосы. Завтра придется признаться во всем Энтони Брауну. Жаль… Конечно, приятно делать вид, будто ты такой же здоровый, полноценный человек, как и все, но больше так продолжаться не может. Больше ни один
