Книги Великой Альты

– Я истинный король, Горум, сын Ордрума и госпожи Джо-эль-эан. – Дав утихнуть одобрительному ропоту, он продолжил: – Король, лишенный трона, который освободился вследствие безвременной гибели моего бедного, злодейски убитого отца и его жены, вашей сестры из Долин.

Толпа издала стон, словно впервые услышав об этом злодеянии. Горум снова дождался наступления тишины и добавил:

– А после был предательски убит мой брат, святой жизни Джорум, который должен был стать королем, наследуя отцу.

Толпа снова застонала. Дженна заметила, что Карум качает головой, но не поняла, к чему это относится – к хитрым речам короля или к объявлению их брата Джорума святым.

– Я прибыл сюда ради твоего блага, мой добрый народ. И, как видите, я прибыл не один. – Он снова помолчал, хотя никаких возгласов за этим не последовало, и Дженне показалось, что он весьма доволен, неясно только чем.

– Вы видите Ее. Вы знаете Ее. Вы сами назвали Ее по имени. – И он простер правую руку к Дженне.

Мальчик, державший под уздцы Долга, закричал тонким пронзительным голоском, который разнесся по всей площади:

– Белая Дева!

Дженна неожиданно для себя вложила свою руку в руку короля и стала с ним бок о бок. Его ладонь была холодна как лед, пальцы тверды как железо. Дженна, спохватившись, хотела освободиться, но он не пустил ее. Не желая вырываться от него при всем народе, Дженна замерла на месте с застывшим, как маска, лицом.

– Да, мой добрый народ, – как ни в чем не бывало продолжал король, – это Белая Дева. Та самая, которую мы ждали. Она имела трех матерей, и все они умерли. Она убила Гончего Пса, чтобы спасти моего брата Карума. – Король указал на Карума левой рукой, но тот не шелохнулся, и Дженна почувствовала благодарность к нему за то, что он держится с таким достоинством. – Она убила Быка ради спасения собственной сестры. В доказательство мы можем предъявить его кольцо. – Король протянул левую руку, словно ожидая, что Карум положит в нее кольцо. Но тот остался недвижим, и король после мгновенного замешательства отпустил руку Дженны и снял с шеи брата кожаный шнурок с тяжелым перстнем. Дженне внезапно вспомнилась отрубленная рука, которую этот перстень украшал. Король с улыбкой поднял кольцо над толпой, и народ разразился радостными криками.

Вернув кольцо Каруму, король спокойно пережидал шквал восторгов и в какой-то момент разом пресек их рубящим движением руки.

– А два дня назад Белая Дева стала причиной смерти женщины по имени Кошка. – Сказав это, король умолк, ожидая неизбежных вопросов.

– Это не та Кошка, – не замедлила отозваться толстуха. – Кот, о котором сказано, еще жив и пьет молоко из Каласовой миски.

Медленно обернувшись к ней, король сказал учтиво, но твердо:

– Я вижу, ты, добрая женщина, знаешь толк в пророчествах? Быть может, ты Гарунийская ведунья или жрица из хейма Альты?

– Что я знаю, то знаю, – буркнула в ответ толстуха.

– Так узнай еще одно, добрая женщина: пророчества так запросто не читаются. Их следует читать вприщурку! – Последнее слово Горум проревел так, чтобы слышали все. Он сошел на три ступени вниз, оставив позади Дженну, Карума и мрачного Пита, и стал в самой середине клина, видный всем. – В пророчестве сказано: кошка. Не та или иная кошка – просто кошка. И Кошка погибла. Вот вам уже трое. – Король поднял руку и стал загибать пальцы. – Один – Гончая. Два – Бык. Три – Кошка. Все они, как и сказано в пророчестве, убиты Белой Девой, Анной, которую мы столь долго ждали. Остался только один, Медведь, – и пророчество исполнится. Ибо Анна возвещает конец ложного царствования и начало нового. – Он указал правой рукой назад, на Дженну.

– То, что ты зовешь новым, прежде было старым, – проворчала толстуха, но всем стало ясно, что победа осталась не за ней. Предприняв последнюю попытку, она сказала громко, чтобы слышали соседи: – Да и негоже это, когда девушки наряжаются мужчинами и играют в войну. У нас такого не водится. – Но ее голос потонул в криках «ура»: первыми начали дети, а взрослые подхватили. В радостном хоре поминались король, Анна и Карум.

ПЕСНЯ

Сердце и корона

Они повстречались однажды в весну.
И солнце сияло в лицо.
И руку она протянула ему,
А он протянул ей кольцо.
Сердце ему подарила она.
Корону свою ей – он,
И навсегда задержалась весна
Для тех, кто навеки влюблен.

Был бел ее конь, подуставший в пути,
И серым конь его был.
Она от него попыталась уйти —
Остаться он умолил.
Сердце ему подарила она,
Корону свою ей – он,
И навсегда задержалась весна
Для тех, кто навеки влюблен.

Был взор его ясен, как утренний свет,
Как ночь, черноока она.
И он для нее и силен был, и смел,
Она ж – и верна, и нежна.
Сердце ему подарила она,
Корону свою ей – он,
И навсегда задержалась весна
Для тех, кто навеки влюблен.

Красотка, что сладкой томится тоской,
Ты вслушайся в песню мою.
Когда ты желаешь, чтоб твой дорогой
Был смел и в любви, и в бою,
Милому сердце свое подари —
Корону отдаст тебе он.
Вовеки весна не устанет царить
Для тех, кто навеки влюблен!

ПОВЕСТЬ

Городские старшины Новой Усадьбы дали королю ужин в открытом портике ратуши. Пир вышел на славу, и это, по мнению Дженны, было тем замечательнее, что его пришлось устраивать в такой короткий срок.

При всей своей настороженности Дженна вскоре поняла, что никто не ждет от нее особых речей. Горожанам даже от ее присутствия за столом было не по себе, и они почти не заговаривали с ней, но зато не сводили с нее глаз – так, будто хотели запомнить все до мелочей для будущих баллад и преданий.

– Как по-твоему, о чем они сложат песню? – уныло осведомилась Дженна у Петры. – «Как Анна ела яблоки» или «Как Белая Дева омыла руки»?