— Для любви возраста не существует, — изрек Гас. — Я это прочел на вкладыше в коробку с рождественским печеньем.
Так-так-так! Очень захватывающе. Романтика! Интриги! Тайная любовь!
— А он за ней ухаживает? — внезапно заинтересовавшись, спросила я.
— Откуда я знаю?
— Так выясни. Вы ведь с ним много разговариваете.
— Да, но мы мужчины и о такой ерунде не говорим.
— Обещай мне, что попробуешь узнать, — взмолилась я.
— Обещаю, — сжалился Гас. — Хотя это все равно не решает проблему отсутствия девушки у Дэнниса.
— Может, Меган?
Гас поморщился и покачал головой.
— Слишком много она о себе понимает. Думает, она круче всех. Наверняка решит, что для Дэнниса она слишком хороша, хоть он сам чудо что такое.
Потом своими впечатлениями со мной делился Дэннис. Первым делом он заявил, что Гас — просто чудо, затем, как обычно в таких случаях, — что Гас голубой. После чего несколько нарушил восторженный настрой вопросом о финансовых делах Гаса.
— Ах, что ты, — небрежно проронила я, — это не проблема.
— Но деньги-то хоть у него есть?
— Немного.
— Вы ведь каждый вечер куда-нибудь ходите.
— Что с того?
— Ты хоть раз была на его концерте?
— Нет.
— Почему?
— Потому что он работает в основном зимой.
— Смотри, будь осторожна, Люси, — предупредил Дэннис. — Этот малый просто сердцеед.
— Спасибо за совет, Дэннис, но я сама могу о себе позаботиться.
— Нет, не можешь.
За это лето я много виделась с Шарлоттой и Саймоном. Когда наша обычная компания собиралась после работы, чтобы выпить, они почти всегда оказывались в гуще событий.
Потом они на неделю уехали в Португалию. Они звали и нас с Гасом, точнее, Шарлотта позвала меня и сказала, что я могу взять с собой Гаса, если захочу, и не волноваться из-за его постоянных ссор с Саймоном.
Но денег на поездку у нас с Гасом не было — да я и не особенно переживала, потому что моя жизнь и так была похожа на праздник.
В аэропорту Шарлотту с Саймоном провожали Гас, Джед, Меридия, Меган, Дэннис и я: мы настолько привязались друг к другу, что не хотели разлучаться даже ненадолго.
Всю неделю, пока их не было, мы часто спрашивали друг друга: «Как вы думаете, что сейчас делают Шарлотта и Саймон?» или: «Интересно, они о нас вспоминают?»
Даже Гас скучал по Саймону.
— Теперь мне некого подкалывать, — искренне сетовал он.
В тот вечер, когда они вернулись, всеобщее ликование было столь велико, что вылилось в стихийный праздник. Мы выпили все португальское молодое вино, купленное путешественниками в магазине беспошлинной торговли. Вечер удался бы на славу, но Шарлотту стошнило, и пришлось срочно укладывать ее спать.
Единственными, кто этим летом не участвовал в нашем общем веселье, были Карен и Дэниэл. Карен теперь не вылезала из квартиры Дэниэла. Домой она заходила буквально на пять минут, чтобы взять смену одежды, и всегда торопилась, потому что Дэниэл ждал внизу в машине.
Мы с Дэниэлом вообще больше не встречались и даже не звонили друг другу.
Об этом я жалела — такая уж я сентиментальная, эмоциональная дурочка. Но что с этим делать, не знала. Дороги назад не было.
Поэтому я старалась сосредоточиться на приятном в своей жизни, а именно на Гасе.
Как далеко зашли отношения Карен и Дэниэла, я поняла только после того, как стало известно, что в сентябре они вместе собрались в Шотландию. Судя по блеску в глазах Карен, она явно думала, что с Дэниэлом у нее все как надо, и жаркие споры с мамой о фасоне подвенечного платья, о том, приглашать ли на свадьбу пятиюродных сестер новобрачной, и о преимуществах воздушного лимонного торта перед десертом из мороженого «Аляска» — всего лишь вопрос времени.
Интересно, думала я, предложит она мне быть подружкой невесты? Почему-то мне казалось, что не предложит.
Однажды вечером в субботу все мы — я, Шарлотта, Саймон, Гас, Дэннис, Джед, Меган и даже Карен с Дэниэлом — пошли на концерт под открытым небом, который устраивался в парке на севере Лондона.
Хоть в программе была только классическая музыка, мы чудесно провели время. Лежали, растянувшись на теплой траве, слушали, как шелестят листья в неподвижном воздухе, потягивали шампанское и ели сосиски в тесте и маленькие пирожные.
После концерта мы решили, что хватит вести себя как взрослые и что мы еще не до конца насладились прекрасным вечером. Была всего лишь полночь, а ложиться спать до восхода солнца считалось бессмысленной тратой времени.
Поэтому мы накупили вина в круглосуточном магазинчике, где с радостью пошли нам навстречу и нарушили закон о торговле спиртным, погрузились в несколько такси и отправились к нам домой.
Чистых стаканов у нас не оказалось, поэтому Карен отрядила меня помыть их.
Пока я торчала на кухне, ополаскивая под краном посуду и сожалея о каждой минуте, проведенной вне царящего в гостиной веселья, вошел Дэниэл. Его послали за штопором.
— Как жизнь? — спросила я и улыбнулась. От старых привычек избавляться трудно.
— Нормально, — как-то безрадостно ответил он. — А у тебя?
— Тоже ничего.
И мы оба замолчали.
— Сто лет тебя не видела, — сказала я наконец.
— Да уж, — согласился он и снова ушел в себя. Говорить с ним было все равно что пытаться выжать сок из репы.
— Так вы едете в Шотландию? — спросила я.
— Да.
— Ты этого ждешь?
— Да, я ни разу не был в Шотландии, — ответил он.
— Но дело ведь не только в этом, верно? — мягко поддразнила его я.
— Что ты имеешь в виду? — холодно взглянул на меня он.
— Ну, знакомство с семьей Карен и все такое, — с жаром пояснила я. — А дальше что?
— Да о чем ты? — поджав губы, процедил он.
— Ты знаешь, — неуверенно улыбнулась я.
— Нет, не знаю, — отрезал он. — Я просто еду в отпуск, ясно?
— Господи, — пробормотала я, — помнится, раньше у тебя было чувство юмора.
— Извини, Люси.
Он попытался схватить меня за руку, но я отдернула ее и вышла из кухни.
У меня в глазах стояли слезы, что не на шутку перепугало меня, потому что я никогда не плачу. Только перед месячными, но это не считается.
Или, например, во время телепередачи про сиамских близнецов, которых разделили, и один из них
