– Взгляните-ка, – выпалил он, развернув перед собой афишу.
– Это ж ты! – воскликнула Эшлин.
С плаката глядело лицо Теда, насаженное на совиное туловище, с крупной надписью наверху: «Тед Маллинс – человек-сова».
– Ух ты, классно!
– Уже отдаю в печать, вот только как, по-вашему, лучше? – Он развернул еще одну афишу. – Красный фон или синий?
– Красный, – сказала Джой.
– Синий, – сказала Эшлин.
– Даже не знаю, – протянул Тед. – Клода говорит…
– Какая Клода? – изумленно перебила Эшлин. – Что еще за Клода? Моя подруга Клода?
– Да, я тут к ней забегал…
– Зачем это?
– Забрать куртку, – нахохлился Тед. – Чего шумишь-то? Я забыл там куртку, когда мы с тобой пасли ее детей.
Эшлин не могла объяснить, почему так развоевалась. Ей оставалось лишь пробормотать:
– Ты прав. Извини. Просто я ужасно психую.
В порыве отчаяния она готова была броситься на кровать и зареветь, но тут раздался звонок. Часы на туалетном столике показывали половину девятого, что на самом деле значило двадцать минут.
– Ну, если это уже Маркус Валентайн… – угрожающе пробормотала Эшлин.
Это был он.
– Какие мужчины приходят раньше времени? – недовольно буркнула Джой.
– Джентльмены, – без особой уверенности высказалась Эшлин.
– Чудики, – пробормотала Джой себе под нос, но Эшлин расслышала.
– Выметайтесь оба! – прошипела она.
– Не забудь воспользоваться презервативом, – бросила на прощание Джой, и они с Тедом ретировались.
А через секунду у дверей с улыбкой до ушей появился Маркус Валентайн.
– Привет, – поздоровалась Эшлин. – Я почти готова. Хочешь пива или чего-нибудь еще?
– Чашечку чаю. Я сам налью, не беспокойся. Торопливо заканчивая сборы, она слышала, как он открывает дверцы и ящики кухонных шкафов.
– Классная квартирка, – донеслось до нее.
– Маленькая, но безупречно сложенная, – откликнулась она, одновременно подкрашивая губы.
– Как и ее хозяйка.
Что, по мнению Эшлин, было абсолютно не похоже на правду, но все равно приятно.
И это подняло ей настроение. Она взбодрилась, привела в порядок волосы и предстала пред восхищенным взором Маркуса.
Перед уходом он, не слушая возражений, помыл за собой чашку.
– Оставь, – сказала Эшлин, смутившись.
– Нет уж! – Он поставил чашку на сушилку и с улыбкой обернулся. – Меня так мама приучила.
И опять Эшлин посетило то же чувство. В ее душе пробивались новые ростки надежды.
Ресторанчик, куда Маркус ее привел, оказался маленьким, уютным, с мягким розовым освещением. Сидя за угловым столиком, то и дело соприкасаясь коленями, они пили белое вино и любовались друг другом.
– Слушай, мне нравится твоя… – Он показал на кофточку Эшлин. – Вечно не знаю, как назвать женские вещи. Майка? Нет, по-моему, если я назову это майкой, то оскорблю тебя в лучших чувствах. Топ? Блузка? Рубашка? Жилетка? В общем, не знаю, но мне нравится.
– Это кофточка.
– Тогда что такое блузка?
Эшлин пришлось прочесть краткую лекцию.
– Никогда, ни за что не говори слова «блузка», если дама моложе шестидесяти. Можешь похвалить жилетку, если только это не футболка без рукавов. А если это старомодная жилетка, советую бежать, пока не поздно.
Маркус кивнул:
– Надо же, прямо минное поле какое-то!
– Погоди. – Эта мысль только что пришла ей в голову. – Ты, случайно, не раскручиваешь меня на материал для новых номеров?
