– Садитесь.
Клода робко положила на стол чуть помявшееся в сумке заявление.
– Так-с, посмотрим… Вы, как я вижу, долгое время не работали? – наконец спросила Ивонна. – Целых пять лет?!
– Сидела с ребенком. Совершенно не собиралась столько сидеть дома, но тут родился второй, и я так и не выбралась на работу… До сегодняшнего дня, – скороговоркой, будто оправдываясь, зачастила Клода.
– Понятно… – Явно желая помотать Клоде нервы, Ивонна продолжала неспешно читать: – Значит, после окончания школы вы работали в гостинице, в отделе бронирования номеров, затем референтом в студии звукозаписи, кассиршей в ресторане, ассистентом в торговом зале в магазине одежды, кассиршей в Дублинском зоопарке, секретаршей в архитектурной фирме, а потом – в туристическом агентстве? – Клода кивнула. Она сама попросила Эшлин упомянуть все ее рабочие места, чтобы показать свою разносторонность. – Вы проработали в Дублинском зоопарке… три дня?
– Из-за запаха, – объяснила Клода. – Там везде пахло, как в слоновнике. Никогда этого не забуду. Даже у бутербродов был этот привкус…
– Дольше всего вы задержались в турагентстве, – перебила ее Ивонна. – Вы работали там два года?
– Совершенно верно, – кивнула Клода. Она подвинулась вперед и теперь сидела на самом краешке стула.
– За это время вас повышали по службе?
– Н-нет, – опешила Клода. Как объяснить этой девчонке, что дорасти там можно было только до старшей секретарши?
– А вы сдавали экзамены на повышение квалификации?
Клода чуть не рассмеялась вслух. Для чего она, спрашивается, уходила из школы – чтобы опять сдавать экзамены?!
Ивонна покрутила ручку и медленно разгладила резюме Клоды.
– С какими компьютерными программами вы там имели дело?
– Ой, сейчас уж и не вспомню…
– Машинописью и стенографией владеете? – продолжала допрос Ивонна.
– Да.
– Сколько слов в минуту?
– Не знаю даже. Печатаю я двумя пальцами, – неохотно выдавила Клода, – но очень быстро. Не хуже окончивших курсы.
Круглые глаза Ивонны сузились. Она определенно начинала злиться, хоть и не настолько, чтобы показывать это в открытую. Пока она лишь играла, забавлялась отпущенной ей властью.
– То есть, если я правильно поняла, стенографией вы не владеете?
– Ну, в общем, я всегда могла бы… Нет, – устав защищаться, созналась Клода.
– А набирать текст на компьютере можете?
– Нет.
И, хотя Ивонна знала ответ заранее, она все-таки спросила:
– У вас есть высшее образование?
– Нет, – нехотя выдавила Клода.
– Ладно, – страдальчески выдохнула Ивонна. – Расскажите тогда, что вы читаете.
– В каком смысле?
Последовала пауза – впрочем, еле заметная, но Ивонна прибегла к ней нарочно, чтобы дать Клоде понять, какой безнадежной идиоткой ее считает.
– «Файнэншнл таймс»? «Тайм»? – подсказала она, не вздыхая, но с таким видом, будто вздыхает. И язвительно продолжала: – «Белла»? «Космополитен»?
Клода читала только журналы по домашним интерьерам. И детские книжки с картинками из серии «Кошка в сапожках». И еще изредка романы о домохозяйках, которые открывают собственное дело, а не сидят на унизительных собеседованиях, когда хотят устроиться на работу.
– Вижу, среди увлечений вы указали теннис. В каком клубе вы играете?
– Да я не играю, – хихикнула Клода. – Просто мне нравится смотреть теннис.
Вот-вот должен был начаться Уимблдонский турнир, и по телевизору уже вовсю показывали рекламу.
– Еще вы ходите в спортзал, так? – читала дальше Ивонна. – Или тоже смотрите?
– Нет, хожу, – сразу почувствовав себя увереннее, возразила Клода.
– Хотя это, пожалуй, вряд ли относится к хобби, верно? – не унималась девица. – Так можно сказать, что и сон тоже хобби. И еда.
Чем застала Клоду врасплох.
