беды. Возможно, все это плод корабельной фантазии, но дыма без огня не бывает. Так что береженого Бог бережет. — Она склонилась к уху собеседника и шепотом добавила: — Я еще в порту слышала разговор между нашим начальством и шведским инструктором о неполадках на пароме… Швед так и заявил, дескать, технических дефектов столько, что судно не имело право выходить в рейс.
— А что, минералки уже нет? — прервала их диалог пожилая женщина.
— Будет, мадам, через десять минут, — Тина дала знак собеседнику.
Ватрас заторопился к тележке.
Появление на автопалубе во время рейса кого-либо без специального разрешения было явным нарушением инструкции. Любое посещение тут же фиксировал электронный глазок, поэтому Калев поднялся на ходовую рубку и предупредил о своем визите в запретную зону. Получив «добро», пошел к лифту. У борта, на фоне грозовых туч, маячила фигура доктора. Заметив матроса, тот подошел к нему.
— Что-то меня тоска гнетет, — вздохнул Богданов.
— У меня тоже на душе неспокойно, — молвил Калев, и перед его глазами тут же промелькнуло желтое, словно печеное яблоко, лицо цыганки. Он тряхнул головой и проговорил. — Некоторые члены экипажа ведут себя странно — вещи держат наготове, как будто ждут ЧП.
— Я в курсе. Меня тоже предупредили, но я не тороплюсь собирать вещи. Я — фаталист и верю в судьбу. Если предназначено кормить собственными потрохами стаи рыб, то, согласись, личные вещи при этом не понадобятся.
— А если удастся спастись и окажитесь на плоту?
— Значит, Бог помог. На плоту и без вещей радостно будет. Впрочем, что-то мы с тобой, брат, мрачно настроены! Для поддержки духа и вправду стоит допить оставшийся в твоей каюте коньяк. Как ты на это смотришь?
— Положительно, — улыбнулся Ватрас.
— Тогда пойдем?
— Минут через пятнадцать, — замялся матрос. — Мне минералку надо доставить в магазин.
— Ладно. Дела закончатся — позвони. Я буду в своем кабинете.
Ватрас спустился на автопалубу и приступил к погрузке. Поначалу он не заметил, что одна упаковка была разорвана — видно, кто-то дегустировал минералку. Несколько бутылок выскользнули из дыры в целлофане и покатились по полу. Он стал торопливо собирать товар — трех бутылок не хватало. Огляделся, встал на корточки, заглянул под днище грузовика и увидел бутылки. Чертыхаясь, полез под прицеп, потянулся к находке, и в эту секунду услышал подозрительный шум, доносящийся со стороны лифта. Еще кто-то сюда пожаловал, мелькнуло в голове.
Дверь лифта открылась. Двое мужчин, переговариваясь вполголоса, вышли из кабинки и, озираясь по сторонам, направились вдоль борта. Это были посторонние люди. Один — невысокого росточка, широкоплечий, с накачанной, как у борца, шеей. Другой — повыше и с бритой головой. Они двигались бесшумно. Нетрудно было определить, что это представители криминального мира.
— Нас уже засекли, — крепыш кивнул на электронный глазок.
— Не дрейфь, — успокоил бритоголовый. — Шеф все уладил.
Они переговаривались на эстонском языке.
— Ты уверен, что наши фигуры не будут пестреть на записях?
— Говорю, уладил, — повысил голос напарник. — Где этот грузовик?
— Номер у меня записан, — крепыш торопливо достал из кармана клочок бумаги.
Чужаки медленно продвигались вдоль ряда грузовиков, выискивая нужную машину. Ватрас застыл, прячась за колесами и моля Бога, чтобы преступники его не заметили. Если обнаружат свидетеля, понимал он, смерти не миновать. Тут хоть разрывай глотку, моля о помощи, никто не услышит. Так что жизнь висит на волоске.
— Вот. Нашел! — воскликнул крепыш. — Номер сходится. Номера, между прочим, латвийские.
— Плюнь на номера, — недовольно проговорил напарник. — Доставай инструмент. Надо вскрыть двери, не оставляя следов.
— Понятно. Этот треллер оказался почти рядом с укрытием Ватраса.
Он прилип к полу и замер, как муравей, лихорадочно размышляя, что делать? Первым порывом было — выскочить из-под машины и бежать к лифту. «Стоп! Не паниковать! — пронеслось в голове. — Надо все тщательно обдумать!»
— Пломбу не повреди, — доносилось рядом. Каждое слово в пустом помещении, отраженное от низких металлических перегородок, слышалось четко и ясно.
— Не волнуйся, поставим такую же новую. Раздался щелчок срываемой пломбы, и со скрипом открылись двери.
— Тут несколько сотен коробок. Пока все сфотографируем — паром до Стокгольма дойдет.
— Будем снимать по одной из разных размеров. Не сами коробки. А эмблемы на них.
— Какие именно? Тут много всего наляпано.
— Название изделий, даты, коды, номера, места изготовления…
Они поднялись в фуру, откуда уже доносились шелест картона, стук опускаемых коробок, вздохи, короткие комментарии. До Ватраса все доходило, словно сквозь воду. Он уже не слушал шушуканье бандитов, а мучительно размышлял, как отсюда незаметно исчезнуть, пока его не обнаружили. Бежать было два пути — лифт и дверь, ведущая к лестнице. Двери после загрузки обычно запирали. Значит, остается лифт. Пока те усердно перебирают груз, он мог незаметно пробраться к лифту и исчезнуть. Конечно, при условии, если ему удастся вовремя юркнуть в кабину и захлопнуть дверь… Но на каком этаже сейчас кабина? Пока она подойдет, незнакомцы могут обнаружить свидетеля и тогда… По телу Ват-раса пробежали мурашки. Счетная вычислительная машинка в его мозгу, обработав все «за» и «против», предложила иную программу — смиренно лежать и уповать на судьбу. Надо быть фаталистом, как корабельный док. И тут он с ужасом вспомнил, что врач в любую секунду может позвонить и напомнить о визите. Дрожащими пальцами нащупал и выключил кнопку звонка.
Со стороны загадочного грузовика взрывались блики фотовспышек. Казалось, что в контейнере вели электросварочные работы. Если в первые минуты Калев находился в плену у страха и боялся пошевельнуться, то сейчас чувствовал, что напряжение постепенно спадает. Он опять мысленно возвратился к лифту, попытался встать, но не смог — невидимая нить привязала его к колесу. Остается лежать и ждать. Тем более укрытие надежное. Вряд ли они начнут заглядывать под грузовики.
Время тянулось медленно, лениво капая секундами. От застывшей позы у него онемело тело. Наконец, вспышки в контейнере прекратились. Незнакомцы спрыгнули на пол. Громко сомкнулись створки дверей и, через какое-то время раздался щелчок устанавливаемой пломбы.
— Ты уверен, что нас никто не заметил? — В голосе крепыша улавливалась тревога.
— Шеф все учел, — коротко резюмировал бритоголовый. Они прошли рядом, и Калев вздрогнул, когда крепыш произнес:
— Минералка валяется. Поднял бутылку, и вода забулькала в его гортани.
— Дай и мне глотнуть?
— Вон, еще одна бутылка около колеса.
Ватрас задержал дыхание и с ужасом созерцал, как в просвете между колесами, появилась дрожащая ладонь. Грубоватые пальцы коснулись бутылки и … она медленно покатилась по полу и остановилась у его ноги. Калев почувствовал, как ледяной обруч сжал сердечную мышцу.
— Хрен ее оттуда достанешь, — раздалось наверху.
— Возьми другую, — посоветовал крепыш. — Тут целый склад этой воды.
Они двинулись к поддону.
— Это довольно дорогая военная электроника, — заметил крепыш. — Куда ее везут?
— Не твоего ума дело. Меньше знаешь — дольше живешь.
— Согласен. Прихватим бутылки с собой.
— Лучше по упаковке. Хватит и на обратный путь.
Когда незнакомцы скрылись за дверью лифта, Ватрас почувствовал такую слабость, будто тело состояло из кусков ваты. Он перевернулся на спину и долго лежал, набираясь сил. Ему казалось, что преступники вот-вот могут вернуться. Он лежал минут десять и лишь потом выполз из-под машины и,
