Открыто подошел и сказал: «Эгей!»
Айн глянула, улыбнулась и, отвалив люк в полу, спустила лестницу.
– Это охотник Лесных Шакалов.
– А что ему нужно?
– Он скажет, когда поест.
Криволапый Барсук, так воспринял его имя Мишка, оживленно болтает с хозяйкой, которая занята стряпней. Хозяин не понимает ни слова, но без дела не сидит. Печку растопил, сбегал за указанными корешками на грядку, крупы принес, рыбку покрошил. Горшок заправили быстро и теперь ждали, когда сварится. Голодные все.
Пока наметилась пауза, жена пересказала содержание беседы. Гость жаловался на сухое лето, на то, что в лесу мало плодов и дичи, что дичь тощая, что зима будет трудная. Потом рассказал о своей утренней встрече с охотничьей группой Болотных Лисиц, которым не сопутствовала удача. Ничего не добыли, один попу поранил, а второму упавшее дерево повредило плечо. Барсук вправил. Тут и похлебка поспела. Навалились.
Дело у гостя оказалось – проще некуда. Он узнал, что тут хорошие ножи делают. Так ему их надо. Много. Мишка внутренне взвыл. А ведь такое было тихое место. Хорошая жена, вторая подрастает, сынок пошел, и всего полсотни соседей, что заходят пару раз в год, чтобы помочь по хозяйству. А теперь тут просто какой-то проходной двор, и всем от него чего-то надо. Какие, интересно, еще племена по окрестностям бродят? И вдоль реки живут?
Понятно, что эти сетования переведены не были. Супруга только буркнула, что Лесные Шакалы – честное племя. И с Выдрами всегда жило в мире. Потом принесла несколько ножей, шил, крючков, резаков.
Гость выложил на стол металлический нож. Хорошая медь, чистая и мягкая. Окисление заметно, и видно, что изрядно сточен. Стало быть, ни в какой Мишка не в Америке. Наверное, в Европе. А изделие это наверняка из Древнего Египта попало сюда через сотые руки. Наверняка цену за него заломят несусветную.
Вообще-то штука эта не сильно интересная. Разве что как-нибудь соединить те сернистые газы, что образуются при обжиге самородков, с медью, кажется, купорос должен получиться, а из него выйдет бордоская смесь, которой посадки от вредителей опрыскивают. Но он вполне может обойтись без бордоской смеси! И вообще, у него все есть, он живет хорошо, отстаньте от него все.
Айн принесла козинаки. Потчует. С прошлого года сохранила, хоть и лакомка! Значит, случай сильно важный. Хм! Для любимой нельзя не постараться. Переключил мозги на другую волну. Наделает он ножиков. Не в два счета, конечно. И остаток рельса для чего-нибудь другого сбережет. Даром отдавать тоже не дело. Но он ни в чем не нуждается. Ему даже обратно, в мир, из которого прибыл, не слишком сильно хочется. У него реально есть все, чего можно пожелать. Ну разве что ножниц нет, так он уже почти придумал, как сделать шарнир и чем заточить.
Что-то с ним произошло. Куда подевались желания? Мишка прислушался к себе. Раньше он хотел зарабатывать достаточно денег, чтобы жить не хуже других. Иметь не меньше, чем соседи, удобств, возможностей, вещей. Чтобы уважали, чтобы… так здесь у него это все уже организовалось. Причем этого самого уважения, кажется, несколько больше, чем предполагалось. Вот сидит пожилой мужчина и следит за игрой мысли на его лице.
– Айн, скажи гостю, что он должен хорошо отдохнуть после длинной дороги, погостить у нас, набраться сил. И мы еще поговорим о делах.
Сайка вернулась с «охоты». Да не одна. С ней пришел Питамакан и несколько мужчин. Не поспели они до визита Болотных Лисиц. Ну да ладно. Все обошлось. Осмотрели плетеный блокгауз, одобрили. Потом был непростой разговор с Криволапым Барсуком. Десяток ножей ему дали, но просто так. А большего обещать не стали. «Золота»-то в ручье уже немного осталось. Весной эти залежи всем родом перетряхнули старательно. Куча в углу кузницы еще немаленькая, да и огарка наготовлено несколько больших горшков. Если всю гальку по берегам и руслу перебрать, сколько-то еще добудут. Но на всех кроманьонцев, живущих под этим солнышком, не хватит точно. Даже если только Выдр в расчет брать. Даже если только Речных Выдр.
Ножницы у Мишки получились отвратительные. Вжикают они более-менее подходяще. Прутик ими можно перекусить, если тоненький и мягкий. Все остальное они просто заминают. Сидит Мишка за столом. Смотрит, как кончик шила тянется к его неудачному изделию, поворачиваясь вокруг выпуклой части деревянной рукоятки, которой, словно осью, опирается на разделочную доску. Компас, однако, можно сделать. Только металл намагнитить посильней. Чем бы?
Барсук пришел прощаться. Вроде и доволен гость, что не с пустыми руками возвращается, а вот тем, что дальше это дело не продолжится, опечален. Лесные Шакалы – не очень большое племя, расплатиться за стальные изделия ему нечем. Все, что только могут предложить соседи, у Выдр имеется.
Кроманьонцы – ребята прагматичные. Еды больше, чем способны съесть, им не требуется. Одежды или шатров нужно не более, чем необходимо. Все ведь на себе таскать приходится или на лодках возить. Погрузки, выгрузки, упаковки и распаковки – их постоянная жизнь. Лишнее выбрасывается. Хороший инструмент, удобное охотничье оружие, умения, навыки и добрые соседи – вот и все, что в цене. И Мишке это нравится. А сейчас он думает о компасе.
– Барсук! Если ты встретишь камешки, которые прилипают друг к другу некоторыми сторонами, примерно так, как шило к этому предмету, принеси их мне. Может быть, удастся сделать из них хорошие инструменты, – произносит он. Айн переводит.
– Не помню, чтобы встречал такое, – отвечает гость. – Расскажу другим охотникам. Вдруг кто-то видел или слышал от других.
Поднял руку к плечу, развернулся и ушел.
Глава 31
Лунный Лучик
Понятно, что в Золотом ручье надо поискать то самое место, откуда самородки попадают в воду. Вдруг жила проходит через обрыв? Инструментов, пригодных для долбления камня, он из остатков рельса, пожалуй, наделает. А пока на поляне чуть ниже по течению его речушки устанавливают просторный шатер. В таких живут мальчики рода и неженатые мужчины.
Айк объяснила, что такой уж у них обычай. Исстари заведено. Считается, что это неженское место. И лицо у нее хитрое-хитрое. Понятно. Наверняка не раз нарушала это табу. Слушала рассказы опытных охотников, училась делать стрелы. Ясно, что премудростей она там почерпнула немало. Но отношение дикарей к своим обычаям – вопрос тонкий. Тема для отдельного размышления. А вот то, что делается здесь и сейчас, значительно важнее.
Кочевое племя вернулось из мест, где за лето сделало запасы орехов и сушеных ягод. Собрало немало семян трав, годных в пищу. И прибыло туда, где есть хорошие шансы на рыбный приварок в зимний период. А тут тоже неплохие запасы продовольствия, а если пойдет на нерест та самая прошлогодняя рыба, так еще и ее засолить можно. Вожак, рассчитывавший на получение от своих забот некоторого количества крепкого инструмента, обрел больше, чем хотел. И призадумался.
Достоинства оседлого образа жизни ему понятны. Но и сопряженный с этим риск заставляет сомневаться в необходимости менять уклад жизни. Мишка и сам размышляет на эту тему. Как, интересно, сочетать преимущества кочевой жизни с комфортом обитания на обустроенной и знакомой территории. Ну- ка, голова, вспоминай. В тебя ведь в свое время чего только не напихали, когда на лекциях давали панораму разнообразия формаций человеческих сообществ. И, право, отчего бы благородному дону не применить опыт, накопленный человечеством за многие тысячелетия, для решения задач небольшого кроманьонского рода. Только бы вспомнить его, опыт этот.
Поутихла кутерьма, связанная с визитами представителей других племен и возвращением из летней поездки родичей. Мишка их уже воспринимает как своих, хотя и половины по именам не выучил. Хрюкает воздуходувка. Дождик моросит. Айн с Сайкой хлопочут под навесом. Лунный Лучик только что рассмотрел устройство улья и получил все разъяснения, касающиеся Мишкиных представлений о жизни пчел. Он стар и хром. Ходит с палочкой, а пищу для себя всегда мелко крошит ножиком на деревянном чурбачке. Зубов у него маловато.
