Товарищи

От солнышка до звезд
Всей силою могучею
Валила на покос;
За радость бессекретную
По случаю обнов
И гордость несусветную
Босых твоих сынов,
Которых ты рожала
Все там же, на лугу,
И там же провожала
На отповедь врагу;
За то, что нет пригожей
Твоих ковыльных мест
И нет нигде надежней
Твоих степных невест.

* * *

От века в век, от века в век,
На вид приметливым не очень,
В степи известен тем кермек,
Что он цветет уже под осень.
Еще тогда, когда простор
Ногайским гиком оглашался,
Он на кургане, как костер,
Огнем небесным возгорался.
Он не померк, он не померк.
Вот и теперь в степи ненастной
Один-единственный кермек
Зацвел на кладбище солдатском.

* * *

Тех, кто смотрит глазами тусклыми
На твою белизну как на грех,
Ты не слушай, пожалуйста, тех.
Падай, падай на землю русскую,
Молодой ослепительный снег.
Невесомый такой, порхающий,
И с бубенчатым ветром вдвоем
Хороводы в степи затевающий
На моем на раздолье родном.
На поля, обнаженные с осени,
Упади, как лебяжий пух,
И укрой их зеленые озими
Одеялом, как ласковый друг.
Тех, кто смотрит глазами тусклыми
На твою белизну как на грех,
Ты не слушай, пожалуйста, тех,
Падай, падай на землю русскую,
Молодой ослепительный снег.

ТЮЛЬПАН

Цветок родимых мест,
Краса донских степей,
Неужто ты исчез
На памяти моей,
Когда ты в сенокос
Под косами вздыхал,
А после из-под кос
На окнах расцветал.
Неужто ты завял?
А я-то, и любя,
Навеки прозевал
Меж войнами тебя,
С седла не разглядел
В азарте на пути,
Когда и ты успел
С обочины уйти,
С курганов отступил
Под натиском огня
И выбился из сил,
Под лемехом звеня,
Померкнув под водой
В запруженной реке,
Оставив надо мной
Свой отблеск на древке.

* * *

Никому я не прощал измены
И себе бы тоже не простил…
Но тебе я, сторож мой бессменный,
Получается, сегодня изменил.
Разрешил, чтоб на рассвете синем,
Приманив тебя, мой верный пес,
Мой знакомый в собственной машине
К новому хозяину отвез.
Потому что по ночам бессонным
У меня уже не стало сил