И старушки тут же начали свое славословие по второму кругу.
– Ах, какая славная девочка была наша Аленушка!
– Чудо, а не девочка!
– Признаюсь, я до встречи с ней думала, что нынче таких девочек уже и не бывает!
– Порядочная! Честная! Никогда ни копеечки себе не возьмет!
– Всегда строго по чекам перед нами отчитается.
– А бывало, что еще и от себя прибавит! Вот как!
Мариша слушала и не в силах была поверить в то, что они со старушками говорят об одном и том же человеке! Это Алена была добрая? Это Алена была порядочная? Девушка, отбившая жениха у собственной подруги и уведшая прихоти ради отца у другой, порядочная? Невероятно!
– А вы точно знаете, что это ваша Алена? – брякнула Мариша, не подумав.
Глупо! Ведь старушки были на кладбище и подходили к гробу, чтобы вместе с другими попрощаться с Аленой. Старушки недоуменно вытаращились на нее, а потом смущенно захихикали, приняв слова Мариши за неудачную попытку сострить. Неудачную и неуместную, учитывая повод, по которому они все тут собрались.
Но жажда восхвалять Алену оказалась все же сильней неодобрения, которое старушки мимолетно испытали к Марише. И они продолжили:
– Мы сегодня все пришли, чтобы проститься с Аленушкой.
– Замечательная девочка! Опекала нас всех семерых за какие-то жалкие копейки, которые мы ей могли заплатить!
– Да что она там у нас получала!
– По доброте душевной пошла к нам работать.
– И слава богу! Теперь нам вовек не сыскать себе такого замечательного человечка, который будет нас так замечательно опекать!
– Снова пойдут какие-нибудь хамки, которым вечно некогда и которых вовсе не дозовешься.
– Раз в неделю появятся, сумку с дешевыми продуктами швырнут, а чеки предоставят, как будто бы в дорогущем супермаркете покупали.
– Да еще и рожи кривят, мол, не нравится – сами, бабки, за продуктами мотайтесь!
– Ни пол помыть! Ни окна! Ничего!
Мариша окончательно выпала в осадок.
– Алена вам и пол мыла? – воскликнула она, не в силах сдержаться.
– И пол, и окна!
– Окна?!
Мариша чувствовала, как голова у нее идет кругом. Алена, и вдруг мыла пол и окна? Носилась за продуктами, выбирая торговые точки подешевле? Может быть, она еще и белье стирала, и огород копала? Оказалось, что и стирала, и копала, и делала еще много разных вещей, которые были необходимы опекаемым ею старушкам. Не всегда у нее находилось для этого время, но довольно часто.
– Конечно, мы и сами стараемся справляться.
– Но возраст у нас уже не тот.
– Здоровье частенько подводит.
– Вот Аленушка придет, увидит, что у нас ни посуда три дня не мыта, ни полы не метены, и давай убираться!
– Очень она грязь не любила.
– Говорила, что просто не выносит, когда грязь вокруг!
И наклюкавшиеся ликерами старушки принялись утирать выступившие на глазах слезы. Погибшая Алена в их описании представала каким-то ангелом небесным. Настоящим ангелом! Но ведь Мариша точно знала, что это не так! Далеко не так!
Алена была черства, беспринципна и крайне эгоистична. Но при этом опекала всех этих старушек. Была неизменно добра к ним. И отсюда у Мариши невольно возникал вопрос, а зачем же Алене это было надо? Какую выгоду она надеялась получить от собственной доброты к этим бабулькам?
ГЛАВА 12
Таисия уже давно делала старшей сестре знаки, подзывая ее к себе, но Марише было необходимо еще задать бабушкам несколько вопросов.
– Вот вы говорите, что Алена опекала вас семерых, да? Но ведь вас всего пятеро!
– Пришли мы впятером, – согласились с ней старушки. – А на самом деле нас семеро.
– Было семеро, да Сулимочка наша умерла в прошлом месяце.
– Еще сорока дней не прошло, как не стало Сулимы.
– Дмитриевна, как узнала про смерть нашей подруги, сама слегла в лежку. Она с Сулимой больше остальных дружила. Вот и не выдержала такой новости.
– Уж Аленушка к ней ездила-ездила, надеялась уговорить с нами всеми встретиться.
– Известное дело, вместе горе легче переносится.
– А все без толку!
– Дмитриевна от всех нас закрылась, одна свое горе переживает!
– Даже на похороны сегодня не явилась.
– Сказалась больной!
– А ведь мы ей рассказали, какая беда с нашей Аленушкой случилась.
– Может, конечно, плохо себя чувствует.
– Всем нам плохо! Однако же собрались и пришли! А чем Дмитриевна лучше? И если уж на то пошло, то и с Сулимой мы все вместе дружили. И на похороны к ней пришли.
Мариша увидела, что наклюкавшиеся бабушки плавно переходят от плаксивой стадии опьянения к стадии агрессивной и того гляди перецапаются между собой. А Марише совсем не хотелось оказаться в эпицентре их ссоры.
– Знаете… Э-э-э… Приятно было познакомиться. Но мне надо идти, – вполголоса произнесла она, потихоньку отодвигаясь подальше от старушек.
Но те даже не обратили на ее уход внимания. У них было занятие поинтересней. Они припоминали друг другу какие-то давно минувшие обиды. И кажется, это их увлекло полностью.
Мариша тем временем подошла к Таисии, которая уже давно изнывала у противоположной стены ресторана, призывно размахивая руками и делая знаки сестре.
– Ну что? – спросила у нее Мариша, все еще не в силах отойти мыслями от старушек. – Тебе удалось поговорить с Викторией?
Но Таисия ее настроения не заметила и вдохновленно воскликнула:
– Удалось! Все, как мы и предполагали! Вика ненавидела Алену лютой ненавистью! Она так прямо и выразилась, что благодарна человеку, который отправил Алену на тот свет.
– И это все, что она тебе сказала?
– А разве этого мало? – удивилась Тая. – Она же фактически призналась в убийстве Алены!
– Ни черта она ни в чем не призналась, – тоскливо произнесла Мариша. – Она всего лишь сказала, что ненавидела Алену и мечтала, чтобы та сдохла!
– Но ведь это же одно и то же!
– Совсем нет! И любой юрист тебе объяснит, что желать – это совсем не значит совершить! Мысль ненаказуема. Можно желать смерти кому угодно. Но если ты при этом сидишь ровно и никак эту гибель своими силами не придвигаешь, то в тюрьму тебя никто за твои мысли не посадит!
– Так это же еще далеко не все! Вика мне призналась, что она к ведьме ходила!
– Куда? – вздрогнула Мариша.
Вздрогнула она от слова «ведьма». Любой испугается или, по крайней мере, встревожится, услышав страшное слово.
А еще это слово навело Маришу вновь на мысли о Банкире. Вот незадача! Еще и с ним надо прояснить ситуацию, какой дьявольской секте он продавал в бытность свою санитаром расчлененные трупы из морга. Еще докука! А не выяснить-то никак нельзя! Вдруг в этом поступке Банкира кроется нечто важное!
– Ведьма, говоришь? – задумчиво спросила Мариша у Таи, думая о другом. – А что за ведьма такая?
