– Разговаривают. Ого, как интересно! А вот этого мы не знали. Пожалуй, пригодится для отчета.
Но Лесю интересовало в данный момент другое. Фигурки на экране вцепились одна в другую и затеяли нешуточную борьбу.
– Ой! Ой! – переживала Леся, когда Кира оказывалась внизу.
Или кричала:
– Давай! Давай! – когда казалось, что Кира берет верх.
Маленькая фигурка оказалась очень проворной и верткой. К тому же сражалась она яростно. И Кире приходилось туго. Но она сцепила зубы и не отпускала врага от себя. А когда маленькой фигурке удалось сшибить Киру на пол, оставшись при этом на ногах, Кира не растерялась. Она протянула руку и схватила врага за ногу, не давая удрать. Фигурка лягалась. И пара ударов пришлась по Кире.
– Что она делает? – немедленно схватился за голову Лёлик. – Идиотка! Она погубит всю операцию!
Леся с укором посмотрела на него. Она в первую очередь беспокоилась не об их дурацкой операции, а о здоровье Киры. Если эта мелкая дрянь будет продолжать так ее метелить, Кире придется потратить массу времени, сил, а главное, денег на различные реабилитирующие ее красоту процедуры. И если вставить новые зубы и нарастить волосы не так сложно, то как быть, к примеру, со сломанной конечностью.
– Отпусти ее! – надрывался Лёлик, прыгая у монитора, словно сумасшедший болельщик. – Отпусти ее немедленно!
Кира не слушалась. Она протянула руку и схватила своего противника за волосы. Резкий рывок! И в руках Киры оказалась чужая прическа.
– Она сняла с нее скальп! – закричал Лёлик и стащил с себя наушники, словно не в силах вести наблюдение дальше.
– Ой! – вырвалось у Леси.
Потому что как раз в этот момент маленькая безволосая фигурка изловчилась и нанесла Кире удар по носу. И тогда Леся поняла, что еще немного, и ее подруга из-за собственного упрямства окажется окончательно изувеченной. Она не могла допустить подобное. И бросилась к дверям. Стрелой взлетев на этаж выше, она истошно завопила, глядя на Тужилина:
– Ломайте дверь! Там такое, там...
Договорить она не успела, потому что дверь все же распахнулась. И из нее вылетело нечто вопящее, тяжело дышащее, исцарапанное и окровавленное. Существо на секунду замерло на пороге при виде мужчин с оружием. А потом, дико заверещав, сделало попытку прорваться. Зряшное дело. Может быть, с одной Кирой оно и справилось, а вот с пятью рослыми и к тому же вооруженными мужчинами нет.
Они навалились всей кучей. И пока шло сражение, Леся шмыгнула через открытую дверь в глубь квартиры. Мимоходом подивившись странному запаху, который стоял в квартире, она заметалась по комнатам в поисках Киры. Сориентироваться было трудно, потому что Леся решительно не понимала, в какой из комнат лежит сейчас Кира.
На правильную мысль ее навел приглушенный стон. Непостижимо, но Леся его услышала, невзирая на доносящиеся с лестничной площадки вопли и крики. Услышала не ушами, а своим горячим, любящим сердцем. И метнулась в направлении тревожного звука.
– Кира! – бросилась она к лежащей на полу подруге.
Подруга выглядела неважно. Но все же лучше, чем опасалась Леся. Да, у Киры был здоровенный фингал под глазом. И левая рука была вся искусана, причем ранки обильно кровоточили. Но в целом Кира держалась молодцом и даже пыталась встать. А увидев подругу, сердито начала выговаривать:
– Леся! Где ты была? Не могу же я все одна делать! Ты где-то болталась, а она удрала!
– Никто никуда не удрал!
– Нет, она удрала! Я пыталась ее задержать, но в этой малявке оказалось сил на десятерых! Не удивлюсь, если это она и Димку по башке тюкнула. Такая могла!
И, кряхтя, Кира начала подниматься с пола. Приняв вертикальное положение, она потянула носом воздух:
– А что за запах? Вроде бы газом пахнет? О черт!
И с этими словами Кира ринулась на кухню. Но там у плиты уже орудовал Тужилин. Увидев его, Кира замерла в недоумении.
– Это еще кто? – прошептала она, причем ее рука подозрительно быстро потянулась за висящей на крючке сковородкой.
– Это майор милиции Тужилин! – поспешила представить его Леся.
А то вид у Киры, несмотря на раны, был до того воинственный, что Леся начала опасаться, как бы она не бросилась в новую драку. Огреет сковородой майора, разбирайся потом.
– Очень приятно, – машинально произнесла Кира, спрятав руку за спину.
Майор ничего не ответил. Он лишь кинул в сторону Киры сокрушенный взгляд, издал не менее сокрушенный вздох и простонал:
– Ох, девки-девки! Что же мне с вами делать-то?
Но делать он ничего не стал. Вместо этого он быстро ушел в ту комнату, где лежали обнаженные Ниночка и Валентин. То есть не Валентин, но человек, который был загримирован под артиста. Леся и Кира, ни слова не говоря, покорно последовали за майором в комнату.
– Кто это? – недоуменно произнесла Леся, глядя на лежащего на кровати мужчину.
– Не узнаешь?
– Вроде бы есть в нем что-то знакомое. Мы с ним встречались?
– Да.
– Давно?
– Совсем недавно. Только тогда он был с бородой.
Леся мысленно перебрала всех своих знакомых, с которыми она встречалась в последнее время. С бородой? С бородой? Кто же из них был с бородой? И внезапно она воскликнула:
– Боже мой! Это же художник! Да? Это он?
– Он самый!
– А где борода?
– Сбрил.
Леся тоже подошла настолько близко к дивану, насколько могла. Возле спящих уже суетились врачи, которых вызвал Тужилин. Но все же Лесе удалось кинуть один взгляд на лицо художника.
– Да, это он, – прошептала она, возвращаясь к Кире. – А что это у них с Ниночкой? Любовь?
– Любовь у него была с другой девушкой.
– А почему же он тогда тут и с Ниночкой? – недоумевала Леся.
Но в этот момент она услышала знакомый голос:
– Пустите меня! Вы не имеете права меня задерживать! Я ничего не сделала! Просто зашла к подруге в гости.
У Киры вытянулось и исказилось лицо. А Леся, еще не веря своим ушам, выглянула в коридор. Да, все верно. Там были ее знакомые менты, которые почему-то удерживали маленькую Маню. На девушке было вязаное коричневое пончо, которое с экрана казалось темной накидкой. Выглядела Маня так же неважно, как и Кира. Сразу было понятно, что девушки побывали в одной драке.
– Машка! – воскликнула Леся. – А ты что тут делаешь? Отпустите ее!
Но тут же она замерла. У Мани лицо было покрыто множеством мелких кровоточащих царапин, словно ее долго возили щеками по грубой наждачной бумаге. Но глаза у девушки сверкали. И признать себя побежденной она отказывалась.
– Маня! – ахнула Леся, до которой наконец дошла страшная правда. – Так это была ты? Это ты тут орудовала?
Маша кинула на подруг полный ненависти взгляд. Но отвечать не стала.
– Вот, возьми! – неожиданно произнесла Кира, швыряя в Маню париком с длинными темными волосами. – Твоя вещичка. Может быть, в тюрьме пригодится.
Маша не ответила. Лишь глаза ее сверкнули лютой злобой. Дождавшись, когда ее увели, Леся повернулась к Кире.
– Ну? – сердито произнесла она. – Надеюсь, хотя бы ты объяснишь мне, что тут произошло?
