господину Полю было пытаться нас похищать? Нет, с твоей теткой определенно что-то не чисто. И мы должны проверить все версии, в частности и ту, что тетка Рая не вернулась в свой последний вечер с прогулки по пустыне.
– Ну хорошо, и если принять за версию, что эта скотина, – и Юлька злобно покосилась на Маришиного верблюда, – тоже отказалась слушаться тетку, то та могла очутиться где угодно. Мариша, нельзя же было всерьез рассчитывать, что верблюд двигался каждый раз в одном и том же направлении.
– Почему же ты раньше молчала о том, что мое предложение полное барахло? – осведомилась у нее Мариша.
Почему? Этого Юлька и сама не знала. Просто ей было нужно на ком-то выместить плохое настроение. А поблизости были только верблюды, которым слова Юльки были до фени, и Мариша с Пьером.
– Скоро стемнеет, – встревоженно посмотрев на опускавшееся в тучи солнце, произнес тем временем Пьер. – В темноте мы не сможем различить следы наших верблюдов на песке.
Это заставило подруг моментально забыть о разногласиях. Криками и уговорами им удалось заставить повернуться верблюда Юльки. У девушки в кармане нашелся пакетик с подтаявшими анисовыми леденцами. Втянув в себя приятный запах, верблюд оживился и согласился развернуться на сто восемьдесят градусов. Получив за это конфетку, он довольно схрумкал ее. Двое других кораблей пустыни тоже получили свое угощение и послушно двинулись за Юлькой, так и не решившейся сесть на своего дромадера и ведущей его в поводу.
Друзья облегченно перевели дыхание. Но, как оказалось, рано. Стоило верблюдам получить последнюю конфетку, как они снова встали.
– Ну и черт с ними! – прошипел Пьер. – Все равно уже совсем темно и ни черта не видно. Подождем утра. А утром отправимся домой. А может быть, нас найдут еще раньше. В конце концов, мы не так далеко удалились от «Оазиса». Ничего страшного с нами за одну ночь не случится. Диких зверей, способных справиться с тремя взрослыми людьми, тут нет. К тому же мы разведем костер.
– У нас нет спичек! – возразила Мариша.
– У меня есть зажигалка, – заявил Пьер. – Трофейная.
И он в самом деле извлек из кармана порядком помятую и даже оплавившуюся бензиновую зажигалку «Zippo». Потом Пьер отнял у страшно недовольных таким поворотом событий верблюдов несколько кустов сухих колючек и принялся ломать их на топливо для костра. Наконец все было готово.
– Откуда у тебя такая зажигалка? – чиркнув кремнем, спросила Мариша.
– Из Вьетнама, – ответил Пьер. – Только не думайте, что я там воевал. Вовсе нет. Просто вьетнамские «Черные следопыты» до сих пор торгуют зажигалками, оставшимися у них в земле со времен войны с американцами. Говорят, что отыскивают их в земле. Конечно, не поручусь, что моя зажигалка самая что ни на есть настоящая, вполне возможно, что и подделка. Но согласитесь, есть что-то особое в мысли о том, что владеешь зажигалкой, от которой прикуривал сигарету американский боец за минуту до того, как получил пулю от вьетконговца.
– Лишь бы она работала, – содрогнувшись от такой картинки, проворчала Мариша, отправляясь собирать сухие ветви кустарников для костра.
Юля отправилась за ней. Сухие веточки прогорали быстро, и топлива было нужно много. Вскоре Пьер с подругами устроились на быстро остывающем песке на попонах, снятых со спин верблюдов. Этими же покрывалами решено было укрыться, если станет невыносимо холодно.
– Как они воняют! – простонала Юля. – Нам потом вовек от запаха верблюжьего пота не отмыться. Если мы все-таки найдем мою тетку, я с ней никогда в жизни больше разговаривать не буду.
Мариша ничего не сказала. Они напряженно прислушивалась к чему-то.
– Вам не кажется, что тут есть кто-то еще? – прошептала она наконец.
– Мариша! – взмолилась Юлька. – Я тебя умоляю, не надо меня пугать. И так страшно.
– Да уж, выбрала время для шуточек, – тоже поежился Пьер.
– Я не шучу, – успела произнести Мариша, и в тот же момент чья-то тень появилась у нее за спиной, сильная рука закрыла ей рот, а потом ей и вовсе накинули на голову какую-то темную тряпку.
Судя по сдавленным крикам, которые доносились с той стороны, где сидела Юлька, с ней поступили таким же образом. Один Пьер пытался дать ответный бой налетчикам, выкрикивая какие-то бессвязные ругательства. Но вскоре затих и он. А потом Мариша почувствовала, как ее куда-то тащат, роняют, а потом она уже не слышала ничего.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Юля очнулась первой. Она покрутила головой по сторонам и быстро поняла две вещи. Во-первых, на ее голове не было никакой тряпки, а во-вторых, она по-прежнему пленница. Руки у нее связаны, и находится она в какой-то темной норе, где под потолком светится жалкая электрическая лампочка, почти не дающая света. Но все же ее хватило на то, чтобы понять, что они с Маришей находятся в комнатке полтора на полтора, в которой нет окон и есть только одна металлическая дверь, судя по всему, запертая. Стены выложены из грубых камней. Однако в комнате была вентиляция, потому что иначе подруги бы просто давно задохнулись в ней. А так тут было душновато, но жить можно. Вопрос был в другом, разрешат ли неизвестные похитители это подругам.
– Мариша! – слабым голосом позвала подругу Юлька. И, дождавшись, когда та зашевелится, произнесла: – Кажется, мы снова здорово вляпались.
– Чай, не дура, сама понимаю! – мрачно отозвалась Мариша. – Черт, голова как болит. Тебя по голове били?
– Нет.
– А меня били! – с не вполне понятной Юле гордостью сообщила Мариша. – И я ничего не помню, кроме того, что меня схватили. Но я даже не видела, кто они такие.
– Я тоже не видела, – посетовала Юля. – Мне сразу на голову накинули что-то вроде темного мешка. И потащили.
– Далеко?
– Знаешь, не очень, – подумав, ответила Юля. – Минут пятнадцать тащили. Потом вроде бы стали спускаться вниз. И воздух изменился. Вроде бы потеплело, стало чуточку душно. И ветра больше не было. А потом мы вроде бы вошли в шахту лифта. И стали спускаться еще ниже.
– Так мы с тобой находимся глубоко под землей? – ужаснулась Мариша, на которую тут же со страшной силой навалилась клаустрофобия, хотя девушка никогда раньше не замечала за собой этого недуга. – Выпустите нас! Мы российские подданные! Нас будут искать! Эй! Воды дайте! И еды! Вы понимаете по- русски? Дайте переводчика!
– Еще попроси, чтобы они тебе российского посла вызвали, – хмыкнула Юлька.
– А что ты еще слышала? – посмотрела на нее Мариша. – Кто эти люди?
– Понятия не имею, – сделала попытку пожать плечами Юля. – Между собой они говорили на английском языке. Похоже, они недоумевали, как мы тут оказались. И вообще, я так поняла, что они откуда-то возвращались и заметили следы наших верблюдов и насторожились. Решили подождать, а потом увидели и наш костер.
– И притащили нас сюда?
– Да, – кивнула Юля. – Только тот человек, который их встретил у шахты лифта уже внизу, был очень недоволен, что они притащили с собой нас и Пьера. Ругался, что у них и у самих ресурсы крайне ограниченны, а тут еще три нахлебника появились. И вообще, я поняла, что он не знал, как с нами быть. И до поры до времени распорядился запереть тут. Кстати, они быстро поняли, что Пьер – мужик.
– И поэтому заперли его отдельно?
– Да, – кивнула Юля. – Думаю, что поэтому.
– Надо же, какие стыдливые нам попались злодеи, – фыркнула Мариша.
– Может быть, они и не злодеи вовсе, – заступилась Юля.
– А кто же будет устраивать себе норы глубоко под землей? И как они их сумели соорудить?
– Помнится, Фейсал что-то говорил, будто неподалеку от «Оазиса» находятся заброшенные шахты, – сказала Юля. – Их вырыли американцы еще в начале прошлого века, а потом выработали их и забросили. Должно быть, это они и есть.
– Но зачем эти люди тут живут? – недоумевала Мариша. – Что им тут нужно? И почему они так негативно
