свидетельство о регистрации его брака с Ленкой.
– Так что посторонитесь! – велел им Шурик, внедряясь в глубь квартиры. – Теперь я тут хозяин!
И недолго думая, он направился к поминальному столу, наложил себе кучу салатов, добавил нарезки и принялся уплетать еду за обе щеки.
– Проголодался я с дороги, – заявил он. – Эх, вкусно как все. Ну что вы там теснитесь? Проходите, присаживайтесь. Помянем Ленку в последний раз, и до свидания. Вы девки хорошие, только зря мне наврали, что журналистки. А вообще, мне сейчас не до вас. В права наследства входить нужно. Осмотреться хочу, чему владелец оказался.
Шурик одним махом опрокинул в себя стакан водки и обнаглел окончательно.
– Хорошая была девка эта Ленка, только дура, – заявил он подругам, откинувшись на стул и сыто икая. – Вот чего бы ей было со мной за эти годы не развестись? Теперь бы я кукиш с маслом получил, а не эту квартиру. А так...
И он довольно погладил себя по животу.
– А так ведь у Ленки и еще какая-то хата имеется, – сказал он. – Вот ведь я молодец. Одним махом две квартиры отхватил! Недаром говорят, подлецам везет.
– Этот тип еще хуже, чем все предыдущие наследнички, которых мы выгнали, – в ужасе прошептала Мариша. – Он даже не считает нужным сделать вид, что скорбит. Может быть, тех вернуть?
– Честное слово, прямо злость берет, – прошипела в ответ Инна. – Вы подумайте, мы своими собственными руками расчистили этому гаду путь к наследству. Если бы не мы, он бы сейчас тут сидел и пытался урвать кроху от пирога остальных соискателей! А мы их выгнали! Ой, дуры!
– Может быть, действительно еще не поздно их всех вернуть? – предложила Аглая, с ненавистью косясь на опьяневшего Шурика, который наливал в свой стакан последние капли из бутылки.
– Какое там, – махнула рукой Инна. – Ребята Бритого такого страха на них нагнали, что «пасынок» с братцем назад не сунутся. Решат, что это ловушка и от них окончательно хотят избавиться. Понимаете, ЧТО я имею в виду?
Девушки кивнули. Ясно, наследники струсят и не придут. Если за ними послать, они решат, что их хотят прикончить, и просто ударятся в бега.
– Жаль, – констатировала Мариша, глядя на Шурика.
А тот, прикончив наконец бутылку, затянул какой-то похабный мотивчик и отправился, слегка покачиваясь, делать ревизию санузлу своего нового жилища.
– Ну, кто меня за язык тянул говорить ему, что Ленку убили! – простонала Мариша, глядя вслед наглецу. – Если бы не мы, он бы сюда и не сунулся.
– Постойте-ка, – внезапно воскликнула Инна. – А когда это ты ему об этом говорила?
– Ну как же? – удивилась Мариша. – Тогда в Крыму. А что, не говорила?
– Ничего ты ему не говорила! – твердо сказала Инна. – Я помню. Ты просто спросила, когда он видел Лену. И еще спросила, не летал ли он в Питер в последнее время, чтобы навестить ее. И все!
– Но... Но откуда же он тогда знает, что ее убили? – растерялась Мариша.
– И заметьте, он ничего не спросил про Светлану Арнольдовну, – добавила Инна.
– А что спрашивать? – прошептала Аглая. – Умерла она, ясно же.
– Но ведь мы Шурику о том, что Светлана Арнольдовна тоже умерла, ничего не говорили! Мы и про Ленку-то ничего не говорили, а уж про Светлану Арнольдовну и вообще разговора не было! – воскликнула Инна и обвела взглядом подруг. – Вы понимаете, что это может значить?
– Да! – кивнула Мариша после небольшой паузы. – Понимаем.
– Он с самого своего появления, прямо с порога держит себя так, словно заранее знал, что настоящих хозяев в живых больше нет, – добавила Аглая.
– А знаете, почему? – прищурилась Инна. – Потому что он сам их на тот свет и отправил. Ленку, во всяком случае, точно он.
И она торжествующе умолкла.
– Да как же он мог это сделать? – недоумевала Мариша. – Он же в это время на операционном столе лежал.
– Это он нам так сказал, – поправила ее Инна.
– Но у него шрам! Швы еще не сняты были, когда мы с ним разговаривали!
– Подумаешь, – пренебрежительно фыркнула Инна. – Ты экспертизу его шрама делала? Знаешь, какие мастера есть? Им такой шрам изобразить – раз плюнуть. Могут даже и настоящий сделать. Скальпелем чикнуть да скобы металлические понатыкать. А может быть, и просто нарисовали.
Мариша задумалась.
– И в больницу ведь мы с тобой не сходили, чтобы проверить, правду ли Шурик нам говорил, – сказала наконец она. – Как шов увидели, так сразу и поверили, что Шурик в Питер не летал. Что же теперь делать?
– Еще и сейчас не поздно проверить алиби Шурика! – произнесла Инна. – Давайте-ка его расспросим, когда он из сортира наконец явится. Кстати, а что он там застрял?
И подруги, которым не терпелось вытрясти из Шурика правду, начали красться в сторону санузла. Там была полнейшая тишина.
– Шурик! – постучала в дверь Инна. – Хочешь водочки?
Но Шурик молчал.
– Уснул он, что ли? – возмутилась Мариша и толкнула дверь.
Тогда подруги начали колотить в нее руками и ногами, ничуть не заботясь о том, что могут попортить дорогой материал. Наконец дверь распахнулась, и на пороге возник пьяненький Шурик.
– Водочки? – спросил он. – Водочки можно. И поесть еще хорошо бы. Мяса там горячего с картошечкой. Салаты хороши, но в вашем климате хочется и горячего. Это у нас на юге можно одними холодными закусками питаться. А в вашей холодине нужно горяченького.
Удивившись прожорливости негодяя, подруги проводили его в кухню, где быстро положили на тарелку целую гору гуляша, заботливо приготовленного для поминок. Шурик начал наворачивать его ложку за ложкой, довольно хмыкая и время от времени опрокидывая в себя по рюмке водки.
– Шурик, а как твои швы после операции? – с беспокойством спросила у него Инна. – Не беспокоят?
– А что? – продолжая жевать, произнес Шурик. – Швы уже сняли. Так что могу ходить нормально. Все отлично зажило. Хотите посмотреть?
Подруги хотели. Прямо-таки горели желанием! Они так ему и сказали. Очень польщенный их искренним интересом, Шурик обнажил свой бок, и все трое могли воочию лицезреть красную полоску с редкими точками вдоль нее. На вид шрам выглядел вполне натурально. Инна даже рискнула с разрешения Шурика потрогать его пальцем. И на ощупь шов был самым настоящим.
– Отличный шов, – похвалила Мариша. – Наверное, тебе делал операцию какой-нибудь известный хирург?
– Вовсе нет, – помотал головой Шурик. – В нашей городской больнице операцию сделали. Так меня скрутило, что куда-то на Запад лететь сил не было.
– Оно и понятно, – кивнула Инна. – Когда приспичит, так и сельский фельдшер профессором покажется. Значит, в вашей городской больнице и оперировали?
– Ну да, – кивнул Шурик и снова принялся за гуляш. – На «Cкорой» туда привезли. На носилочках. Все как на Западе. Уж как мне худо было, а и то я удивился. И чисто у них там. Просто удивительно. Лекарств нет ни хрена, но чисто.
– Фамилию хирурга не помнишь? – спросила Инна.
– А зачем вам? – наконец насторожился Шурик.
– Мало ли, пригодится, – туманно пояснила Инна. – Хорошие специалисты в наше время редки.
– Не знаю я его фамилии, – ответил Шурик. – Не помню. А звать его Олег Дмитрич. Так к нему все обращались.
Узнав от него все, что им было нужно, подруги потеряли интерес к Шурику.
– Ну, мы пошли, – сказала Инна. – Счастливо тебе оставаться.
– Смотри, много не лопай, – добавила Мариша, видя, что Шурик поднес ко рту очередную ложку с солидным куском мяса. – А то брюхо набьешь, швы разойтись могут.
