Предположительно, он погиб от рук большевистской власти.
– От местных жителей мы услышали версию, что Морозова вовсе не расстреляли красные комиссары. Дескать, он сумел с ними договориться и вплоть до сорок второго года скрывался в лесу. Как мы думаем, в том самом Черном лесу, куда до сих пор боятся ходить местные из Морозовска.
– Слышал я про это место, – нахмурился экскурсовод. – Там наблюдается какая-то удивительная аномалия магнитного и всех прочих полей. Скотину в те места силком не загонишь. Да и люди интуитивно их избегают. И правильно делают!
– Они не просто избегают, они еще и говорят, что Морозов заключил в том месте сделку с дьяволом, и тот дал ему силу управлять огненными шарами.
– Шаровые молнии, – снова кивнул головой экскурсовод. – Да, в окрестностях Морозовска их всегда было много. Геологическая аномалия непонятного происхождения.
– Так, а что насчет сделки с дьяволом?
– Я считаю это полной чушью. К тому же упоминание о шаровых молниях и бедах, которые они причиняли людям, скоту и природе, существовали в этих краях задолго до появления самого Морозова. Просто людям свойственно придумывать самые невероятные оправдания простым физическим явлениям, природы которых они пока что не разумеют.
И, подергав себя за бородку, экскурсовод продолжил:
– К примеру, раньше считали, что гром и молнии мечет со своей небесной колесницы разгневанный Зевс или Перун – у наших предков славян. Потом языческого Перуна плавно заменил христианский Илья Пророк, который взял на себя многие функции громовержца. По поверью, Илья Пророк также скачет по небу в небесной колеснице, меча громы и молнии, как его далекие предки. Но ведь это же не так?
– Не так, конечно.
– Вот видите! – обрадовался экскурсовод, который, чувствовалось, любил поговорить.
Но с другой стороны, он и профессию выбрал себе подходящую. Что за экскурсовод, который не любит и не умеет много и со вкусом разговаривать?
– К примеру, инфекционные болезни вроде чумы и холеры в средневековой Европе считались посланными ведьмами. Падеж скота приписывался им же. Многих бедных женщин сожгли на костре только за то, что в области начиналась эпидемия среди людей или животных. А ведь всему виной было несоблюдение элементарных правил санитарии, скученность, ну и отсутствие вакцинации.
– Значит, та сила, которой Морозов запугивал своих рабочих, – это всего лишь шаровые молнии?
– Молнии, но не всего лишь. Шаровая молния и сама по себе – вещь удивительная и непостижимая. Природа этого явления изучена слабо. Можно сказать, совсем не изучена. Ученые до сих пор не могут понять, откуда, как и почему образуется шаровая молния. Как ей удается держаться в воздухе столь продолжительное время, и каким образом молния может убивать избирательно, минуя одних и выбирая других.
– А я слышала, что известны случаи, когда молнии проникали в салон летящего самолета, а потом так же покидали его. Сам самолет и пассажиры оставались целы.
– Да, я тоже слышал о таком. Кроме того, шаровые молнии до сих пор не удалось воссоздать в искусственных лабораторных условиях. И это значит, что ученые даже на шаг не приблизятся к разгадке этого явления еще многие годы.
– Но что же все-таки с нашим Морозовым? Он-то как управлялся с шаровыми молниями?
– Никак, – спокойно произнес экскурсовод. – Не думаю, что такое вообще возможно.
– Но…
– Все дело тут в создании нужного образа. Люди поверили в то, что Морозов имеет не только реальную власть на земле, но еще и обладает какими-то сверхъестественными способностями, которые помогают ему настигать и карать своих врагов, и продолжали верить в это до самой его смерти.
– В сорок втором году? Или все-таки сразу же после революции?
– Вот этого я вам сказать не могу, – развел руками экскурсовод. – Останки Ильи Спиридоновича до сих пор не найдены, так что точной даты его смерти я вам не назову. Возможно, что в семнадцатом году ему действительно удалось скрыться от советской власти. Скрыться, спрятаться в надежном убежище и прожить там в уединении и безвестности довольно долгое время.
– А мог он дотянуть до сорок второго года?
– Илья Спиридонович родился в тысяча восемьсот шестьдесят первом году. Так что в сорок втором ему был всего лишь восемьдесят один год.
– Всего лишь! Да он был дряхлым стариком.
– Не скажите. В роду Морозовых все мужчины славились не только физической силой, энергичностью и богатырским здоровьем, но и долголетием. К примеру, отец самого Морозова дотянул до девяноста трех. А в те времена это был более чем солидный возраст.
Больше ничего дельного экскурсовод прибавить не сумел. К тому же он отошел к другим посетителям, которые появились в этот момент в маленьком музее. А подруги так и остались стоять возле витрины с экспозицией, посвященной жизни и деятельности в здешних местах известного промышленника Ильи Спиридоновича.
Они с интересом рассматривали вещи, принадлежавшие этому человеку. Но больше всего их интересовала фотография семьи промышленника.
– И все же, как ты думаешь, на кого похожа эта девочка? Ты не можешь сообразить?
Взгляд Киры был по-прежнему прикован к лицу воспитанницы Морозова – сироты и дочери его погибшего компаньона.
Но Леся не захотела притворяться, будто облик девочки напоминает ей кого-то знакомого.
– Все люди на кого-нибудь да похожи, – сказала она.
– Но эта девочка мне точно кого-то напоминает.
– Дети вообще все на одно лицо.
– Ну, ты загнула! – не выдержала и рассмеялась Кира. – Все дети разные. Интересно, как звали эту сиротку?
– Тут не написано, – наклонившись к витрине, заметила Леся. – Только написано, воспитанница, и все.
– Хм, странно.
– Что именно?
– Странно, что такой человек, как этот Морозов, взял к себе чужого ребенка на воспитание.
– А что тут такого? У него у самого была целая куча детей. Ну, и взял еще одного. Денег у него было полно, а воспитанием сам Морозов наверняка не занимался. Для этого существовали всякие там мамки, няньки, ну, или очередная действующая супруга.
– Стоп! Что ты сказала?
– Когда именно?
– Про деньги! Ты сказала, денег у нее было полно. А ведь в этом и могла крыться отгадка его доброты по отношению к сироте!
– Во-первых, я сказала «у него», а не «у нее». То есть у самого Морозова. А во-вторых…
– Но если девочка была дочерью компаньона Морозова, – снова перебила Кира свою подругу, – то она должна была быть богатой наследницей!
– И ты думаешь, что Морозов взял ее к себе в дом, чтобы, став опекуном девочки, присвоить себе ее капиталы?
– Запросто!
– Но даже в те времена существовали какие-то опекунские советы, специальные органы, которые надзирали за опекаемыми сиротами. И были адвокаты и юристы, которые следили, чтобы Морозов не тратил, а напротив, преумножал капитал сиротки.
– Я тебя умоляю! – воскликнула Кира. – И ты в это веришь?
– Но так было на всей территории царской России.
– Все эти попечительские органы легко подкупались. К тому же сидящие там люди вряд ли могли уследить за всеми тонкостями бизнеса Морозова. Он мог так запрятать капиталы девочки, что потом и концов никто не нашел.
