— Такой тупой? — обиделся Коля.
Обижать его подругам не хотелось. Коля не сделал им ничего плохого. И всегда был славным товарищем. Поэтому они объяснили, верней, попытались ему объяснить:
— Ты мужчина.
— Ну и что?
— А мы свободные девушки.
— И что?
— Свободных мужчин тут в доме нету. Все при дамах.
— И что с того?
— А мы девушки молодые, нам замуж нужно.
— А-а-а! — осенило наконец Колю. — Так вы за принцем собрались в поход?
— И правильно! — неожиданно вмешалась Карина, кинув мимолетный взгляд на Кешу. — Так и нужно. Не ждать, а брать быка за рога!
— Вот, вот! А то мы все ждем-ждем кого-то. Сколько можно?
— Пора самим взяться за поиски принца. А то ожидание выматывает больше любой работы.
— Правильно, — одобрила подруг и тетя Женя, которая теперь старалась держаться поближе к Михаилу, демонстрируя всем, что это ее собственный золотник, к которому больше никому другому прикасаться нельзя.
И все парочки дружно встали тесней друг к другу, словно осознав, до чего плохо, когда ты один. Характерно, что Карина сделала шаг вовсе не в сторону мужа, а по направлению к Кеше. Конечно, потом она спохватилась и подошла к мужу. Но все уже успели заметить ее оплошность.
— Если следователь явится, скажите, что мы будем завтра, — сказала Леся и пообещала: — Часикам так к двенадцати или к часу.
Все пожелали подругам веселого праздника и отличного клева. И подруги укатили. Разумеется, ни на какую тусовку они не поехали. Какие уж там женихи, когда преступник не пойман! Они оставили «гольфик» в небольшой лесополосе, метрах в трехстах от дома Вали. И вернулись обратно.
Уже изрядно стемнело. И поэтому подругам без проблем удалось выполнить задуманное. Они прокрались через участок к дому. Потом Кира дернула за спрятанную в стене дома бечевку. И тут же из окна их комнаты выпал толстый канат, сплетенный (простите нас, тетя Женя!) из ее льняных простыней.
Одно утешало подруг в этом варварском шаге: простыни были такими жесткими, что нормально спать на них можно будет только лет через пять постоянной круглогодичной эксплуатации и стирки. А до этого только ворочаться всю ночь и утешать себя мыслью, что простыни не какие-нибудь, а из экологически чистого вологодского льна.
Оказавшись у себя в комнате, подруги затаили дыхание. Нет, Таньки не было. Клубничный компотик продолжал свою очистительную миссию. И Танька сидела в туалете.
Что и требовалось доказать. Дождавшись, когда в холле второго этажа затихнут шаги и все домочадцы, почистив зубы и совершив другие вечерние гигиенические процедуры, отправятся по своим спальням, никем не замеченные подруги выскользнули в холл.
Тут была еще одна крохотная комнатушка, где полагалось храниться швабрам и прочему хламу. Но пока что она была пуста. И тут пахло не пылью и санитарными средствами, а свежим деревом. Совсем даже неплохой запах. Да и комнатка была достаточно велика. Почти целых три квадратных метра. Больше, чем нужно для ночного дежурства.
— Теперь главное — не спать!
Эти слова Кира прошептала, когда они с Лесей устроились в комнатке. Почему именно тут, а не у себя в спальне? Дело было в том, что у этой каморки было одно преимущество, она находилась рядом с комнатой Вали. И в дощатой стене подругами еще несколько часов назад был проделан глазок. Один из сучков совсем плохо держался в высохшей древесине. Так что выковырять его не составило особого труда. И теперь у них появился отличный наблюдательный пункт за комнатой хозяина дома.
— Но почему Валя? — допытывалась Леся у подруги. — Почему ты думаешь, что это он?
Кира отвечала странно:
— Я так вовсе и не думаю.
— Зачем же мы тогда тут сидим? — удивлялась Леся.
— Потому что он явно что-то скрывает. А я хочу знать, что именно.
До часу ночи ничего не происходило. Одно утешало подруг, Валя не собирался раздеваться. Он прилег на свою широкую кровать. Но прилег как был, в брюках, рубашке и кожаной жилетке, с которой не расставался сегодня целый день.
— Чего он не спит?
— Ждет.
— Чего ждет?
— Когда все уснут.
Кира оказалась права. Когда в доме затихло, Валя осторожно встал, извлек из-под кровати какой-то сверток и направился к окну. Тут подруги его потеряли из виду, потому что их глазок имел ограниченный радиус обзора. Но, судя по звукам, Валя открыл окно. И теперь собирался через него вылезти на улицу.
— Почему не идет через дом?
— Опасается.
— Чего?
— Как бы кто-нибудь не увидел его с этим свертком.
— А что у него в свертке?
В ответ Кира так зыркнула на подругу, что та мигом замолчала.
— Мы пойдем за ним и узнаем, — сказала Кира. — Ты готова?
Конечно, Леся была готова. Только вот к чему? Этого Кира ей не объяснила. А сама Леся постеснялась спрашивать. И так Кире постоянно приходится ей все разжевывать, словно маленькому ребенку. А сейчас она была напряжена и явно не в настроении возиться с подругой.
— Куда он идет? — шептала она. — Куда? Неужели все-таки он это сделает?
Лесе до смерти хотелось спросить, что имеет в виду Кира. Но она держалась. Из последних сил, но держалась.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Подруги дождались, когда Валя окончательно выбрался из своей спальни через окно. Потом они помчались в свою комнату. Таньки все еще не было. Она отдыхала в туалете, опасаясь покинуть унитаз. Ощутив мимолетный всплеск раскаяния за свой поступок, подруги все же порадовались, что ее нет.
Никто не помешал девушкам выбросить на улицу канат из простыней Евгении Валентиновны и спуститься по нему вниз. Оказалось, что спускаться куда легче, чем карабкаться вверх. Навязанные узлы и тут пригодились — помогли подругам, тормозя их скорость при спуске.
— Как хорошо снова оказаться на твердой земле!
Кира ничего не ответила. Она бдительно поглядывала по сторонам. Девушки еще сверху, из окна своей спальни, увидели, что Валя двигается от дома в сторону своего гаража. И сейчас уже удалился от них на приличное расстояние.
— Неужели он возьмет машину?
— Почему бы нет?
— Это привлечет к нему внимание.
— Какая разница? Пока в доме спохватятся, он уже уедет. Никто не успеет его остановить и посмотреть, что у него там за сверток.
И тут Кира оказалась права. Валя в самом деле подошел к своему «Мерседесу». Машина выделялась в темноте из-за благородного сливочного цвета с золотистым отливом. Сиденья в машине были кожаными и
