– Эй, – негромко крикнула она через минуту. – Я тебя вычислила. Но не потому, что я такая умная. Просто я накурилась этой гадости, от которой мозги заработали так, что даже слегка перегрелись. Я знаю, кто ты. Ты следишь за мной потому, что я тебе нравлюсь, верно? Ну да, ты в меня влюбился. – Она опустила ноги на дно, встала и огляделась по сторонам. Она не включила свет и теперь пожалела об этом. Впрочем, так оно даже было интересней. – Эй, романтичный незнакомец, ты предпочитаешь немного поухаживать за мной и только потом лечь в постельку? Некоторые женщины любят потянуть эту волынку – цветы, ужин при свечах, поцелуйчики, танцы в прижимку. Сью Тэлбот, то есть Розалинда Глэтс, не из таких – она любит сразу приниматься за то самое дело, ради которого мужчины дарят цветы и приглашают в ресторан. Чего тянуть, скажите пожалуйста? Все равно кончится-то постелькой. Эй, у меня очень красивая спальня – зеленая лужайка, а посреди нее куча мягкого шелковистого песка. И зеркала. Нас будет там много-много, но все эти много – ты и я, ты и я, ты и я… Знаешь, на этой куче песка я потеряла свою драгоценную невинность. – Она хихикнула. – Это было так давно и так неинтересно. Моим первым парнем был чернокожий с таким большим-большим и очень шустрым кукурузным початком между ног. Он сделал мне ребеночка. Представляешь, брюхатая шлюха Розалинда Глэтс? Но я тогда была еще не профессиональной шлюхой, а так, жалкой дилетанткой. Я просто хотела попробовать то, что запрещали делать нам, девчонкам, взрослые, хотя сами такое вытворяли… Но я бы, наверное, не стала шлюхой, если бы не этот мерзавец Дуглас, собачий гинеколог. Представляешь, он ставил на мне свои поганые опыты, а ребеночек себе преспокойно рос и рос внутри. И так прирос к моей начинке, что его потом вырезали вместе с ней. Ха! Для шлюхи Розалинды Глэтс это был такой подарочек – трахайся себе сколько влезет и никогда не влипнешь. Мне завидовали подружки – у них вечно были с этим делом проблемы. А Розалинда жила без проблем. У нее и сейчас нет никаких проблем. Эй, а тебе нравятся женщины, у которых никогда нет проблем? Или ты, как и этот Берни Майэлти, предпочитаешь тех, у кого их так много, что они прыгают вместе с ними в океан? Но это я, я воскресила ее из мертвых. И ничуть об этом не жалею. Потому что она все равно не любит этого засранца Майэлти, конгрессмена от штата Гэтбекит. [59] Представляешь, она любит нашего братика. Ха-ха, моя мамочка тоже любила своего братика, а мой дедушка взял и засунул ее в психушку. А ее в психушку засунула не я, а эти типы из КГБ. Я ее оттуда вытащила и отдала другому братику, от которого у нее ребеночек. Она сама рассказывала мне, что ее ребеночек не от алкаша Димы, а от бывшего попа. Его зовут А-на-то-лий. Красивое имя, верно? А сам он так себе. И по части секса, похоже, слабак. Берни Майэлти, если его хорошо заведешь, он ничего себе. Но только его нужно долго-долго заводить. А вот кэп – тот был готов с пол-оборота. Не мужчина, а настоящий «феррари». Знаешь, есть такой автомобильчик? Хочешь, прокатимся с тобой на нем?
– Хочу, – услышала она и обернулась.
Он стоял рядом – тот самый парень, который смотрел на нее, когда она приехала. Он был совершенно наг и великолепно сложен.
– О'кей, едем в Лас-Вегас. Ха-ха, вот бы заявиться туда в таком виде!.. Слушай, у меня есть идея.
Сью привстала на цыпочки и что-то прошептала ему на ухо.
– Идет, – ответил он и, перемахнув через край бассейна, протянул Сью руку.
– А ты, видать, ненормальный, папулька, – везешь меня в такую даль, чтоб трахнуть. Да это можно сделать в любом мотеле. Или в машине. Слушай, мне очень даже нравится заниматься этим делом в машине.
– А мне нет, – сказал Анджей. – Я консервативен в своих привычках. Еще ни разу в жизни не занимался этим делом в машине.
– Так я тебе и поверила. – Девица вытянула свои длинные мускулистые ноги в ажурных колготках и выгнула спину, выпятив размером с куриные яйца груди. – Лас-Вегас… Хи. Выходит, я подцепила богатого клиента. Или ты блефуешь?
– Может быть.
Анджей усмехнулся, не глядя на сидевшую рядом девицу.
– Эй, тогда поехали назад. Слышь, папуля?
– Меня зовут мистер Глитс,[60] – сказал Анджей, разворачивая свой видавший виды «шевроле». – Помню, я представился тебе по всем правилам этикета.
– Плевать я хотела на твой этикет. Эй ты, мистер Блитс,[61] куда мы едем?
– В Пассадену, штат Калифорния, в тот самый бар на углу бульвара Трех Кривоногих Шлюх, где я тебя снял.
– Не хочу! – взвизгнула девица и ударила кулаком по переднему стеклу. – Хочу в Лас-Вегас. Ты обещал отвезти меня в Лас-Вегас.
Анджей остановил машину посреди пустынного в этот поздний час шоссе и, достав из «бардачка» колоду карт, протянул девице.
– Держи, мисс… Ха, но ведь ты меня обманула. Тебя зовут вовсе не Кэт.
– Какая тебе разница? Допустим, не Кэт, а… Черт, но меня на самом деле зовут Кэт.
– Твоя подружка называла тебя иначе. Она называла тебя… – Девица согнула ноги в коленях и поставила их на сиденье. От нее пахло дешевыми духами, и Анджей с удовольствием вдохнул этот аромат. – Все о'кей: Кэт, так Кэт, – сказал он. – Только у меня сломалась челюсть и мне будет трудно выговорить это имя. Я буду называть тебя мадемуазель Ностальжи.
Девица недоверчиво взглянула на него и хмыкнула.
– Бери карты, – велел Анджей и, когда она взяла колоду, подбил ее руку снизу, и карты веером разлетелись по машине.
– Что ты делаешь, дерьмо собачье?.. – начала было девица, но Анджей, весело хохоча, схватил карту, оказавшуюся в подоле ее желтого в черную крапинку мини-платьица.
– Бубновый король, – сказал он. – Ну-ка поглядим, что у меня. Ха, бубновая дама! – воскликнул он, извлекая откуда-то из-под себя карту. – Итак, ты хочешь в Лас-Вегас. Что ж, мадемуазель Ностальжи, ваше желание – закон. – Он сделал два круга вправо, потом, развернувшись, круг влево и остановился на обочине – навстречу на бешеной скорости мчалась машина. Пропустив ее, Анджей резко крутанул руль. – Вперед! – скомандовал он самому себе. – Туда, куда едут эти безумцы.
Он поддал газу. Стрелка спидометра, качнувшись возле цифры «100», уверенно поползла вправо.
