не тянуть эту лямку. А алиби я тебе обеспечу. Следы побоев у тебя на лице, и море крови, и груда трупов вокруг.
– Минуточку! – заволновалась Мариша. – Откуда же возьмутся трупы?
– И почему это ты предлагаешь деньги ему, а не нам? – вторила подруге Юлька.
– Чем мы тебе так несимпатичны? – добавила я.
Неожиданно Маркус вскочил со своего места и забегал по комнате. Оказалось, что бегает он не просто так, а со смыслом. Найдя носки Карла, по счастью чистые, он запихал один в рот Хансу, а второй в рот Алекса.
– Так будет спокойней, – удовлетворенно сказал он.
Но он ошибался. Потому что теперь настал черед Кати.
– Маркус, – обратилась она к нему ласковым голосом. – Можно мне принять душ?
– Карл велел всем сидеть в этой комнате, – твердо сказал Маркус.
– Ну какой вред будет от того, что я немного поплещусь в ванной? – спросила Кати. – Неизвестно, что ждет меня впереди. И скоро ли у меня будет такая возможность.
И она умильно улыбнулась. Все-таки недаром они столько времени разыгрывали двух влюбленных. Маркус, похоже, успел вжиться в роль. От улыбки Кати он подобрел и кивнул ей. Довольная Кати отправилась принимать душ, а мы остались сидеть. Сидеть молча было очень скучно. И мы попытались разговорить Маркуса. Сначала это плохо получалось. Но так как Карл задерживался, то понемногу Маркус начал подавать надежду, что нам удастся вытянуть из него какую-нибудь полезную информацию. Начали мы издалека и вполне невинно.
– А куда пошел мой муж? – спросила Мариша.
– Насколько я понимаю, он отправился вызывать подкрепление и транспорт, – сказал Маркус. – Нужно ведь переправить этих двух в Вену.
– И кто из них убил Густава? – спросила я.
На этот вопрос Маркус не ответил, а Ханс и Алекс судорожно задергались.
– Ну что еще? – спросил у них Маркус и вытащил у них кляпы.
– Я не убивал Густава! – одновременно крикнули Ханс с Алексом, едва избавившись от затычек.
Мы с подругами только рукой на них махнули. Кто же верит преступникам? Известное дело, теперь они будут стараться обелить себя, сваливая вину на других.
– Маркус, а как вы с Карлом догадались, куда нужно бежать нас спасать? – вместо этого спросила у полицейского Мариша. – Ведь вы успели в последнюю минуту. Еще чуть-чуть, и Ханс пристрелил бы нас.
– Мы все время были рядом, – ответил Маркус. – Спрятались за скалами и слышали весь ваш разговор с Хансом.
– Что?! – не поверили мы своим ушам. – Но почему же вы не задержали его раньше? До того, как он принялся палить по нас?
– Трудно поверить, что человек, которого ты почти целый год считал своим коллегой и другом, оказывается на самом деле врагом, – ответил Маркус с унынием, посмотрев на бывшего коллегу. – И пока Ханс сам не признался и мы не услышали это собственными ушами, мы не подозревали его. Хотя многое указывало на то, что в нашем отделе появился предатель. Человек, стучащий противнику. Но мы...
– Так вы подозревали, что Ханс предатель? И все равно приехали на Кьянти всего втроем?
– Ни в коем случае, – отрицательно помотал головой Маркус. – Если бы он сам себя не выдал, мы бы так и не знали, кто этот предатель. Подозревали многих, даже меня и Карла, но Хансу как-то удалось уйти в тень от подозрений. Считалось, что он слишком недолго проработал в нашем отделе. И поэтому не может знать многого из того, что становилось известным противнику.
– А Кати? – спросила я. – Кто она такая?
– Этому мерзавцу удалось заманить Кати в свои сети, – сердито сказал Маркус. – Он угрожал убить того толстяка, который примчался сегодня на остров.
Определенно этот день готовил нам еще один сюрприз.
– Гюнтера? – удивились мы. – А он в чем провинился перед Хансом?
– Ни в чем, – ответил Ханс. – Но у каждого человека есть какой-то другой человек, который ему дороже всего в жизни. Для Кати, как ни странно, таким человеком оказался этот толстый Гюнтер. Лично я не дал бы за его жизнь и ломаного гроша, но Кати согласилась пойти на преступление, лишь бы толстяк остался жив.
– Не наговаривай на нее! – сердито воскликнул Маркус. – Она ни в чем не виновата!
– Ты лучше меня знаешь, что это она подстроила смерть бедняги Густава! – тоже повысил голос Ханс. – И если на то пошло, то не слишком ли долго твоя обожаемая Кати принимает душ?
И только тут до нас дошло, что, пожалуй, и в самом деле мы слышим шум текущей воды уже почти полчаса. Пора бы Кати и угомониться. Маркус подбежал к дверям ванной комнаты и постучал. Никакого ответа.
– Стучи громче! – посоветовала ему Юлька. – Может быть, она не слышит из-за шума воды.
Ханс издевательски захохотал.
– Кати, отойди в сторону! Я буду ломать дверь! – крикнул Маркус.
Дверь они вдвоем с Маришей вышибли без труда. Но вот Кати в ванной комнате и в самом деле не было. Зато под окном, расположенным довольно высоко, стоял стул, а из полотенец была сооружена веревка, которая была выкинута за окно. Мариша встала на стул и выглянула из окна.
– Никого нет! Кати удрала! – сообщила она.
Маркус кинулся к выходу из номера, но в дверях столкнулся с Карлом.
– Куда спешишь? – сухо поинтересовался у него Карл, вталкивая в номер Кати, которую держал за руку Гюнтер.
– Кати! – обрадовался Маркус. – Ты вернулась! Как я рад!
И он обнял Кати. Сама девушка выглядела не слишком счастливой. Да и понятно, ведь вернуться ей пришлось не по своей воле.
– Кати, почему этот тип все время к тебе липнет? – ревниво спросил у Кати Гюнтер. – Второй раз я его вижу, и второй раз он прикасается к тебе.
– Карл, где ты ее нашел? – спросила я тем временем у Маришиного мужа. – Мы только что спохватились, что ее нет.
– Свалилась мне буквально на голову, – ответил Карл. – Когда я стоял под окнами нашего номера и пытался связаться с центром. Я сначала, когда мне на плечо плюхнулась веревка из махровых полотенец, ничего не понял, но самим фактом заинтересовался. А потом, когда по полотенцам прямо ко мне в руки спустилась Кати, а с другой стороны отеля к ней уже мчался Гюнтер, до меня стало доходить, что все это не шуточки.
После этого он толкнул Кати в кресло и жестом предложил Гюнтеру тоже устраиваться поудобней.
– Раз уж мы все тут собрались, – сказал Карл, – а подкрепление задерживается часа на два с половиной, то мы можем немного отдохнуть и обсудить некоторые вопросы.
– Не буду я с тобой ничего обсуждать! – буркнул Ханс. – Еще чего не хватало.
– Не хочет, не надо, – миролюбиво ответил Карл. – Мы с Маркусом и так достаточно слышали, чтобы соединить кусочки мозаики и догадаться, что человек, о котором мы раньше знали только его кличку – Осьминог, это и есть ты. Думаю, что у тебя дома мы найдем достаточно доказательств твоей преступной деятельности. Ну и, конечно, твоя банда, оставшись без руководителя, быстро прекратит свое существование.
– Это вы банда, – злобно буркнул Ханс. – А мы боремся за свои идеалы.
– Ну да, конечно, – кивнул Карл. – Боретесь! Убивая, занимаясь шантажом и подготовкой террористических актов.
– Террор необходим, чтобы привлечь внимание общественности к язвам, которыми поражено наше общество, – заявил Ханс. – Просто так ради удовольствия я никого бы убивать не стал.
– Приятно слышать, – сказал Карл.
– И кроме того, у вас на меня ничего нет, – нагло развалясь на кресле, сказал Ханс. – Что вы можете мне предъявить? То, что я стрелял в этих девчонок? Так я скажу, что это была шутка. Разве я кого-то из них
