– А мы бы ей – бонус! Бесплатное фотоомоложение!
– Омоложение, – мечтательно протянула старушка. – Ну что же, на это Ленка пойдет. Любит она всякие такие штуки. А если уж еще и бесплатно… А в чем дело-то? Звоните к Ленке, она вам откроет.
– Так нету ее дома! – пояснила Кира.
– В том-то и дело, что мы звоним, а ее нету, – добавила Леся.
– Странно, – нахмурилась старушка. – Вроде бы, когда я в магазин уходила, у нее за стенкой шум слышала. Правда, пока я до рынка на метро прокатилась да на маршрутке обратно, часа три прошло, если не все четыре.
– Куда же она подевалась?
– А вы бы у Гоши спросили!
Этого подруги и добивались! Гоша! Им нужен Гоша! Толстый, лысый и страшно богатый! Интересно, что он думал по поводу Ленкиной измены? И знал ли он о ней вообще?
Адрес самого Гоши осторожная старушка подругам не дала. Мало ли что! А вот номер его сотового телефона надиктовала.
– Я сама у Гоши в охране работала, – гордо сообщила старушка. – Магазин его по ночам охраняла! Отсюда и телефончик его имею.
Гоша, а попросту – Гоги, трубку снял. Но услышав, что подруги хотят поговорить с ним по поводу Ленки, неожиданно буркнул что-то неразборчивое. И трубку бросил.
– Странно. Чего это он вдруг? Наверное, разъединили.
Подруги попытались снова набрать тот же номер, но на этот раз им повезло еще меньше.
– Пошли вон, шалавы! – заорал на них ухажер. – Не звоните сюда, ясно?
– Ничего не ясно! Вы что, поссорились?
Но объясняться Гоша не пожелал. Кинул трубку и больше ее не взял. А потом и вовсе отключил свой мобильник. Хорошо еще – подруги знали, что магазин Гоши находился прямо во дворе дома. И прямым ходом направились туда.
Им повезло. Гоша был там. И он был явно не в духе. Орал благим матом на продавщицу, которая, как поняли подруги, как-то не так выложила товар на прилавке. И вот Гоша надрывался. Как он орал! Какими словами ругал продавщицу – молоденькую девчонку с сильным молдавским акцентом.
– Дура! Товар разложить не умеешь! Понаехали тут, задом крутите, а работать ни фига не хотите!
Это был очень приблизительный перевод того, что говорил Гоша. Сам он оказался именно таким, каким его и описал Владимир Владимирович. Маленький. Толстый. Лысый. И очень грубый. А так как сейчас он был явно не в настроении, то все его худшие качества показали себя в полной мере. Если бы на подруг так орал кто-нибудь, то они уже давно провалились бы сквозь землю или бы просто умерли. А продавщица- молдаванка и глазом не моргнула. И вроде бы даже втихомолку улыбалась, слушая вопли хозяина.
Наконец Гоше надоело орать. И он, шваркнув дверью, ушел в подсобные помещения. А подруги подошли к продавщице.
– Ужас какой! – произнесла Леся. – Как он на вас кричал!
– Кто этот хам?
– Директор наш, – отозвалась продавщица. – А что орал, вы внимания не обращайте. Он всегда орет, когда с любовницей своей поцапается. А мне и хорошо.
– Что же хорошего? Он так ругался!
– Покричит, покричит, а потом премию выпишет. Он ведь у нас совсем не вредный, наш Георгий. Просто Ленка из него все соки тянет. Вот он и срывается иной раз.
– А Лена – это его любовница?
– Она самая, – неприязненно кивнула продавщица. – И такая дрянь, скажу я вам! Сама за Гошин счет и живет, и одевается, и фигуру свою перелицовывает, а благодарности у нее к нему – ноль! Гоша только и знает, что за своей красавицей следит. А она, чуть только повод найдется, сразу же на сторону увильнуть норовит.
– Что же, он круглые сутки за ней следит?
– Круглые – это вряд ли. Гоша ведь у нас человек женатый.
Однако! Гоша еще и женат! И, надо полагать, не на Лене Костровой.
– Должен и жене, и детям время уделять, – продолжила продавщица.
У него еще и дети имеются!
– И теща с ними живет. И братья жены – вечные студенты.
– Как это?
– А так! Учатся, учатся, Гоша за их образование платит, платит, а толку пока что никакого. Одни расходы.
Честное слово, бедный Гоша! Подругам стало жаль мужика. Семья жены плотно села ему на шею. Да еще и любовница, которую он из просто хорошенькой пышечки сделал – за свой счет – настоящей длинноногой красавицей, норовит наставить ему рога. Это вместо того, чтобы одаривать своего благодетеля любовью и лаской, быть ему отрадой и отдушиной в его непростой семейной жизни. Какая черная неблагодарность со стороны Лены. Бедный Гоша! Да от такой жизни станешь психом!
– Значит, Лена изменяет своему любовнику?
– Ну так!
– И он, зная это, все равно ее терпит?
– Любит, наверное, – пожала плечами продавщица. – И потом, он ведь и сам женат. Так что…
Она не докончила фразу, но подруги и так все поняли. Продавщица считала – раз Гоша женат, то может позволить Лене иметь другого мужчину. Но ведь это не так! Далеко не так!
Мужчина может быть женат хоть десять раз и на десятерых разом, на то он и мужчина. А вот от всех своих женщин он потребует безупречной верности. Шаг вправо, шаг влево – расстрел! И уж, конечно, никаких посторонних мужчин. Он – глава гарема. Они – его собственность. И точка.
– А вы не знаете, – предприняла Кира новую попытку разговорить продавщицу, – Лена сегодня была в магазине?
– Не видела.
– Гоша пришел один?
– Да.
– И сразу же начал ругаться?
– Вот именно.
– Значит, с Леной он виделся?
Терпение продавщицы, которая все это время тщетно пыталась пересчитать коробки с печеньем и из-за Кириных вопросов постоянно сбивалась со счета, наконец лопнуло. И она воскликнула:
– Пойдите вы… Пойдите к Гоше и спросите его сами!
И она ткнула пальцем в сторону подсобного помещения, где скрылся Гоша. Подруги только и дожидались этого приглашения. Они мигом юркнули за неприметную дверку и оказались в небольшом коридорчике. Из него вели сразу четыре двери. За какой же из них прячется безутешный Гоша?
Кира подошла к одной. Леся к другой. Ничего, тишина. За третьей дверью несколько человек говорили на непонятном подругам языке. И наконец, за последней, четвертой, дверью подруги услышали мужской голос, который уже знакомо ругался.
– Гоша!
– Он самый!
Подруги хотели уже войти, но передумали. Гоша явно разговаривал с кем-то по телефону. И говорил он весьма интересные вещи.
– Найдите мне ее! – орал он в трубку. – Найди любой ценой! И зарежь! Да, да! Сам! Сам зарежь! Что? Нет, я не могу! С ума сошел! Как я могу ее убить?! В жизни никого не убивал! Сам все сделай! Ну, ты ведь знаешь как!
Подруги переглянулись. О чем это говорит Гоша? Кого он просит зарезать? Уж не провинившуюся ли перед ним Лену?
А Гоша продолжал орать в трубку:
– Ищи где хочешь! Нет, дома у меня ее нет. Что я, совсем болван, по-твоему?
