от бетона.
– Правда? – обрадовалась Оля и мгновенно насторожилась: – Нам всем? Или только мне одной?
– Конечно, вам одной! Вы же являетесь свидетелем неоценимой важности. А что мы? Мы – так… Рядовые работники сыска.
– Ах, так вы из милиции? – Лицо Оли мгновенно просветлело.
Видимо, милиционерши в списке ее конкуренток не значились. Хотя и странно. Что мешает женщине- милиционеру, придя вечером со службы, скинуть с себя форму, натянуть платье с бретельками, туфли на шпильках, распустить волосы и превратиться из рядовой замухрышки в сказочную красавицу? Ничего! Ровным счетом ничего. И списывать со счета тех конкуренток, кто в рабочее время по долгу службы носит форму, весьма опрометчиво.
Но Оля об этом не подумала. И сейчас тихо радовалась тому, что все лавры достанутся ей одной. И Алекс, надо понимать, тоже будет принадлежать только ей и никому больше.
– Я вам все расскажу! – порывисто пообещала Оля. – Все! Эти люди… Они приехали к Алексу прямо домой!
– В его коттедж? В «Чудный уголок»?
– Да, да! Приехали и сразу же начали ему угрожать! Ужасно! Чудовищно!
– Ты слышала своими ушами?
– Нет, их разговора с Алексом я не слышала. Только видела их издалека. Они ему точно угрожали. Как они кричали! И все равно слов я не могла разобрать! Но они ТАК кричали! Ну а потом я подошла поближе. Алекс к этому времени отошел за чем-то. И я слышала, как эти люди разговаривали между собой.
– О чем?
– Они сговаривались убить Алекса!
– Ты это точно слышала?! – поразилась Кира.
– Нет. Но о чем еще можно разговаривать с такими зверскими лицами? Только об убийстве!
Нет, эта особа просто неподражаема! Не слыша разговора, не понимая его, она делает такие серьезные выводы. Сама же их пугается, и сама же, того и гляди, упадет в обморок!
– А что именно ты слышала?
– Они ругались!
– Из-за чего?
– Ужасно ругались! Глазищами своими черными в сторону Алекса так и сверкали! Я уж думала, что они его прямо тогда и убьют! Страху натерпелась! Думаю, его убьют, а меня, как свидетельницу, вместе с ним положат. Честное слово, я почти обрадовалась, когда Алекс мне потом больше не позвонил! Все думала, что мне делать, если он снова повезет меня в свой коттедж, а там – они!
– А их имена?
– Имен я не знаю. Только клички.
– Какие?
– Прораб и Зинговщик.
– Зинговщик? Это что такое?
– Не знаю, – прошептала в ответ Оля. – Но звучит очень страшно! Согласитесь?
Вообще-то подруги были с ней согласны. Но как вычислить этих двоих?
– Их было не двое, а больше, – покачала головой Оля.
– Сколько же?
– Трое.
– Они приехали на машине?
– Наверное. Но я ее видела только сзади.
Просто прекрасно! Ни имен! Ни марки машины! Ничего!
– А что их связывало с Алексом? Хотя бы примерно?
– Не знаю, мне он сказал только про бетон. Вы их найдете?
– Оля, это несерьезно. Мы не можем броситься на поиски троих мужчин, имея столь скудные сведения о них. Может быть, они даже не собирались нападать на Алекса.
– Но вы же сказали, что ему грозит опасность!
– Да.
– А у этих троих был нож! Большой! Огромный!
– Нож? – заинтересовалась Кира. – И что они с ним делали?
– Тыкали им друг в друга. Вроде как репетировали, как станут убивать Алекса.
Это было уже любопытно! Алекса ведь зарезали. Елену Кострову – тоже. А что, если… Что, если среди многочисленных подружек Алекса была сестра одного из этих троих? Или… нет, о таком даже подумать страшно: жена или невеста?
Кира сказала об этом Лесе.
– Если бы жена или невеста, они бы Алекса располосовали еще в тот раз, – не согласилась Леся. – Скорее всего сестра.
– Ага! Точно! Сестра! И они дали Алексу время, чтобы одуматься!
– Уладить все свои дела.
– И жениться на опороченной им девушке!
– А девушку держали далеко в горном ауле!
– Чтобы никто не узнал о ее позоре!
– Но Алекс все равно на свадьбу не согласился.
– И тогда они его убили!
– А Лену? Лену они тоже убили? А ее за что?
Действительно, не в обычаях горцев мстить женщине. В этом они галантны – по отношению к дамам. Месть всегда обрушивается на головы отцов, братьев или мужей, но никак не на головы прекрасных дам.
И все же подруги не видели другого выхода, как разрабатывать пока что эту версию. Ничего более интересного до прилета мужа Елены Костровой – Леоновой – Редькиной они придумать не сумели.
– Поищем этих троих вооруженных ножами голубчиков. А потом потрясем муженька, когда он прилетит из своего Барнаула, на предмет его женушки. Кто она такая? Где научилась бухгалтерии?
– Ты про Пахомыча снова вспомнила?
– Да. Что-то мне эти махинации с бухгалтерией перестают нравиться. Если Кострова обворовывала своего благодетеля Пахомыча, а перед этим и своего мужа, то запросто могла провернуть аналогичную аферу еще на ком-нибудь.
– И этот кто-нибудь мог жаждать ее крови!
– Крови Елены и своих денег!
Но пока что подруги знали о Елене Костровой совсем немного. Эта женщина умела шифроваться. И, явно мухлюя на складе Пахомыча и продавая его товар по своим каналам, она долгое время ничем себя не выдала.
– Пахомыч говорит, что он не в убытке. С тех пор как Кострова пришла к нему работать, он здорово приподнялся.
– Но она все равно воровала.
– Он однозначно сражен ее смертью. И пребывает в страшном горе.
– Ага. Потому что он и не подозревает, что все эти годы Кострова его обворовывала.
– Но ведь это именно она сумела добиться, чтобы его фирма наконец стала приносить доход. Так что было только справедливо, что часть этого дохода она стала брать себе.
– Сама? Ни с кем не согласовав?
– Люди не любят делиться тем, что считают своим. Пахомыч, я думаю, не исключение. Услышь он, что Лена хочет часть от получившейся прибыли, он бы только расхохотался ей в лицо. Она всего лишь наемный работник. А хозяин – он. И пусть будет довольна, что он регулярно платит ей зарплату, ну и временами подкидывает небольшие премии.
Однако кое-какой ключик к поискам трех джигитов с ножами у подруг все же был. Оля сумела припомнить номер машины, на которой они приехали. Саму марку она определить затруднялась. Просто
