– Из-за русалки? – спросила отличавшаяся хорошей памятью Кира.
– Из-за нее самой, – вторично вздохнул Никита. – Я вам потому и решил помочь. Редко ведь бывает, чтобы жены мужнину страсть и хобби разделяли. Хотя бы даже и к рыбалке. Такое поощрять надо, а не смеяться. Такие семьи, где общие увлечения, по моему мнению, самые крепкие получаются.
Подруги молча прикинули, любит ли их Светка, для которой они и облюбовали Никиту, рыбную ловлю. Выходило, что относится она к ней индифферентно. Что ж, и то хорошо. При желании сумеет и полюбить. Или хотя бы сделать вид, что полюбила. Про русалок подруги решили пока не думать.
Сейчас у них было дело посерьезней. Прихватив подарок Никиты – рыбу в мешке, девушки вместе с парнем перепрыгнули на палубу яхты.
– А что это ваши мужья даже мостик убрали? – настороженно поинтересовался Никита. – Они вас что, совсем не ждали?
– Уговор был, что мы до рассвета рыбачить станем, – пробормотала Кира.
– Странные у вас мужья, – покачал головой Никита. – Трап убрали и сами спать завалились. А вдруг бы у вас случилось чего?
– Странные – это еще не то слово, – вполголоса пробормотала Кира, наугад двигаясь по палубе. – Вот тут дверь.
Дверь оказалась заперта на щеколду. Щеколда была приделана снаружи. И это снова насторожило Никиту. Он даже запыхтел от усиленной работы мысли.
– Просто беда, какой подозрительный товарищ нам попался! – прошептала на ухо подруге Леся.
– Девушки, я, пожалуй, вас тут подожду, – произнес тем временем Никита. – Похоже, мужей ваших тут и в помине нет.
Подруги молча пожали плечами, открыли дверь и шагнули внутрь.
Никита остался на свежем воздухе. Глядя на темную воду, он задумчиво почесывал в своем затылке и что-то шептал себе под нос. Внезапно возле борта яхты что-то плеснуло. Никита машинально взглянул в ту сторону и замер при виде уходящего в воду рыбьего хвоста.
Парень увлекся рыбалкой с пяти лет, когда отец впервые взял его с собой на деревенское озеро. С тех пор прошло много времени. Никита удил рыбу в Тихом, Атлантическом и даже Северном Ледовитом океанах. И он точно разбирался, где и какая рыба может водиться.
В этой луже рыба, имеющая такого размера хвост, который он только что видел, водиться точно не могла. Значит, это была не рыба. А что? Или кто? Снова раздался плеск, чуть дальше. Никита поспешно проследил взглядом и опешил окончательно. Над водой высовывалась человеческая рука.
– Мама дорогая! – прошептал парень. – Русалка!
И он кинулся к борту, чтобы получше рассмотреть, что происходит в воде. К тому же он до колик в животе сожалел, что рядом с ним нет ни одного свидетеля, который бы потом смог подтвердить, что в самом деле видел этакое чудо.
Подруги не могли разделить исследовательскую страсть Никиты. Они занимались обследованием яхты, и им было не до сомнительных русалок. Сразу же за высоким порогом, который они перешагнули, споткнувшись по разу, начинался небольшой коридорчик. Он был освещен тусклым зеленоватым светом маленьких лампочек, вмонтированных прямо в потолок. Из коридорчика вели три двери. Должно быть, две из них шли в каюты, а одна в капитанскую рубку.
– Похоже, тут и в самом деле никого нет, – с явным облегчением произнесла Леся.
– Тсс! Если бы тут совсем никого не было, то хозяин постарался бы понадежней запереть свое сокровище, – ответила ей Кира. – А то что это такое? Одна жалкая щеколда – и заходите, гости дорогие! Хозяин яхты же не дурак, должен понимать, что воров вокруг полным-полно. И один чахлый старичок за всем не уследит.
Подруги толкнули дверь каюты, расположенной по правому борту, но она оказалась заперта. И на этот раз не на щеколду, а на замок. Ключа от него у подруг, разумеется, не было. И они толкнулись в дверь левой каюты. Тут им повезло больше. Дверь тихо приоткрылась, и они оказались в совершенно темном помещении.
– Ни хрена не видно! – прошептала Леся на ухо Кире. – Надо зажечь свет!
– С ума сошла! – ужаснулась Кира. – Может быть, предложишь еще и иллюминацию с фейерверком устроить? Хватит и фонарика.
В свете фонарика обнаружилось, что каюта совсем невелика. Обставлена по минимуму. Правда, на полу лежал ковер с упругим толстым ворсом. А на стенах была повешена пара картин, изображающих море и бегущие по волнам яхты.
Кроме того, в каюте стояло две койки, между ними маленькая тумбочка с зеркалом. И еще был сделан шкаф. Девушки не поленились и заглянули и под койки, и в шкаф, но никого так и не обнаружили. В шкафу аккуратно на плечиках висела мужская одежда. И стояло несколько пар обуви. Но самого обитателя каюты тут не было.
Следов той девушки, которая еще утром была на яхте, тут тоже не наблюдалось. Возле зеркала не валялось никакой дамской косметики. А в ящичках не было ничего, что напоминало бы предметы дамского обихода. Совершенно законченная мужская территория.
– Придется как-то взломать дверь во вторую каюту, – прошептала Кира, гася фонарик и выходя в коридорчик.
Она несколько раз повернула ручку двери, надеясь, что та в конце концов поддастся и откроется сама собой. Чуда не произошло. Дверь продолжала стойко держаться.
– Послушай! – вдруг прикоснулась к локтю подруги Леся. – Вроде бы какой-то шорох!
Кира тоже прислушалась повнимательней.
– Это оттуда! – прошептала она, указывая на закрытую каюту. – Там кто-то шевелится.
– И стонет, – приложив ухо к двери, заметила Леся. – Совсем тихо, но все же стонет. Слушай, не нравится мне все это. Пошли отсюда!
– С ума сошла! А вдруг там человеку плохо? И ты предлагаешь уйти и оставить его без помощи?
– Как бы нам с тобой после оказания помощи тому человеку плохо бы не было, – вздохнула Леся, но осталась с подругой.
Тем временем Кира принялась колдовать с замком.
– Конструкция плевая, – шептала она.
Ей самой было жутковато, поэтому она старалась все время что-нибудь говорить. Тогда было не так страшно.
– Надо всего лишь чем-нибудь острым поддеть язычок замка, – продолжила она. – Леся, у тебя нет ножа?
– Нет! – испугалась Леся.
– Жаль, – расстроилась Кира. – Я тоже не захватила. Как-то мы с тобой неосмотрительно поступили.
– Может быть, у Никиты есть? – осенило Лесю.
Нож у Никиты нашелся. Но сам парень выглядел как-то странно. Нож он протянул Лесе совершенно молча. И при этом даже не пожелал уточнить, зачем он ей понадобился. К тому же он не сводил глаз с воды за бортом яхты. И таращил глаза так сильно, что Леся даже испугалась, как бы они у него не вывалились.
– Ты чего? – спросила она у парня.
– Ничего, – сдавленным голосом произнес тот и тут же попросил: – Слушай, иди сюда!
– Зачем? – насторожилась Леся.
Некоторое время Никита мялся, но потом все же признался:
– Мне тут русалочка померещилась. Будь другом, посмотри.
Леся пожала плечами и выразительно покрутила пальцем возле виска. Смотреть на русалочку она не собиралась.
– Некогда мне всякими глупостями заниматься! – сердито произнесла она. – Сам карауль, шутник!
Но так как Никита по-прежнему не обращал на нее никакого внимания и таращился в воду, то она просто взяла у него нож и вернулась к Кире, сообщив той, что Никита окончательно свихнулся на почве рыбной ловли. И теперь ему в воде уже мерещатся русалки. Того и гляди, сам себе жабры отрастит и в воду
