– Так то ты, женщина, – сказал Бритый. – А ему чего меня стесняться? Оба мы мужики. Но не в этом дело. Он пока себя простыней обматывал, я успел рассмотреть, что у него на груди два шрама. Один старый, а второй явно не очень давно появился. Еще розовый.
– И что с того? Операцию ему сделали какую-нибудь, вот и шрамы.
– Такие шрамы после огнестрельного ранения бывают, – сказал Бритый. – Уж в этом можешь мне доверять. Вот я и думаю, а кто он такой – этот Эрнест?
– А как ты сам думаешь? – спросила Инна.
– На мента вроде бы не похож, хотя рожа подлая. И не военный, выправка не та. Но откуда тогда огнестрельные раны? Ну одна еще – туда сюда. Мало ли, под шальную пулю человек угодил или на охоте несчастный случай. Но две?..
– А ты твердо уверен, что шрамы у Эрнеста от огнестрельного оружия?
– Инна, ты меня обижаешь. В этом вопросе ты уж могла бы мне доверять. Знаешь ведь о моем прошлом.
Он был прав. В чем, в чем, а в боевом оружии и ранах Бритый разбирался хорошо. Инна задумалась, на автомате ведя машину. Движение было спокойное. До полицейского участка они добрались быстро. Инспектора нашли на месте. При виде Инны, да еще явившейся в компании Бритого, он расстроился. Но еще больше погрустнел, когда узнал о цели их визита.
– А вы что думали? – завопил он на Инну. – Конечно, мы знали, кто такой Эрнест. Меня с самого начала расследования проинформировали, что в доме будет находиться сотрудник отдела... ну скажем так, просто сотрудник отдела. И не вздумайте его обвинять в убийстве собственного отца. Вы много глупостей натворили, но эта будет самой большой с вашей стороны.
– Но если он и в самом деле его убил? – заупрямилась Инна. – Что, сотрудники вашего таинственного отдела, они не люди?
– Да с чего вы взяли, что он убил? У них с отцом было полное взаимопонимание. Они дружили. Именно Роланд Владимирович взял Эрнеста к себе на работу. И именно он следил за его служебным ростом. И всячески способствовал карьере сына. И даже после выхода на пенсию Роланд всегда был рад помочь сыну делом и советом. Эрнест мне сам в этом признался еще на первом допросе.
– Но могли же у них с отцом возникнуть какие-нибудь разногласия? – не сдавалась Инна. – Вы не могли бы узнать, над каким делом работал Эрнест в последнее время? Вдруг это каким-то образом связано с убийством Роланда. Вы ведь не верите, что Роланда и в самом деле убил Дюша.
Инспектор попыхтел, сердито глядя на Инну. Должно быть, он и в самом деле не был до конца уверен в вине Дюши, потому что, попыхтев, он успокоился и все же спросил у нее:
– И как, по-вашему, я смогу достать информацию о том, какой работой в последнее время был занять Эрнест? Я даже в общих чертах не знаю, чем он занимается. Он по образованию юрист. За этим может стоять все что угодно!
– Но вы попробуйте! – взмолилась Инна. – Ведь вы такой мужественный, такой славный человек. Вы не захотите, чтобы невиновный мальчик отправился в тюрьму на многие годы за преступление, которого не совершал.
– Ладно, – вздохнул инспектор. – Я попытаюсь. А вы должны пообещать мне, что будете вдвойне осторожны. И оставите попытки найти убийцу самостоятельно.
Инна клятвенно заверила его в этом. За последние дни они с сестрой нарушили столько обещаний, данных ими инспектору, что одним больше одним меньше – роли не играло.
– Мы принесли с собой передачу для наших заключенных, – сказала Инна. – Эмилия собрала. Можете им передать?
– Только белье, зубные щетки и бритвы, – распорядился инспектор. – Никакой домашней снеди. Отравите подследственных, а мне отвечать. Я вашей семейке больше не доверяю.
– Да будет вам, мы все ели и, как видите, живы, – заверила Инна. – Передайте. И сами можете попробовать, для очистки совести. А как они там?
– Андрей упорствует, – сказал инспектор. – Алексей грозит подать на нас в суд, как только выйдет из тюрьмы.
– А Сильви? – спросила Инна.
– Она себя чувствует отлично, – буркнул инспектор.
Решив, что он издевается и просто не хочет говорить, Инна поставила пакет с продуктами для арестованных Дюши и Алексея на стол и собралась уходить.
– У Сильви нашлась семья, – сообщил ей инспектор уже в спину.
Инна живо повернулась.
– Да что вы! – воскликнула она. – И кто же они?
– Не догадываешься? – впервые за весь разговор ухмыльнулся инспектор. – Ну и слава богу! А то уж я решил, что вы с сестрицей все на свете знаете.
И, очень довольный собой, он выставил пылающую возмущением Инну из своего кабинета. В коридоре она столкнулась с доктором Гуном. Инна даже не сразу узнала его. Выглядел доктор плохо. Даже не просто плохо, а очень плохо. Сейчас стало видно, что он и в самом деле давно старик. Увидев доктора, Инна вспомнила еще об одной нераскрытой тайне.
– Здравствуйте, доктор! – сказала она, подходя к доктору.
– Здравствуйте, Инночка, – сказал доктор. – Вас тоже вызвали?
– Нет, я сама приехала. Мы собрали Алексею и Дюше кое-что из вещей и еды. Им в камере пригодится.
Доктора передернуло.
– Вы думаете, что ему грозит тюрьма? – спросил он.
Инна помедлила с ответом.
– Можете не говорить, я и сам не маленький. Понимаю, что за убийство по головке не погладят. Но знаете, Инна, это так тяжело – терять сына. Я не мог ему отказать, когда он обратился ко мне за помощь. Да и что тут такого? Всего-то представить, будто его рана тяжелее, чем на самом деле. Ради своего мальчика я пошел бы и на большее преступление. Хотя и понимал, что он замыслил что-то недоброе. Но я не мог его выдать. Ведь он мой сын, и я люблю его.
– А почему вы теперь так уверены, что Алексей и в самом деле ваш сын? – спросила Инна у старика.
– Раз Алексей все равно в тюрьме, теперь я могу не скрывать этого, – сказал доктор. – Я узнал правду из письма Эрики. Она написала мне его перед смертью. А перед смертью не лгут. Алексей – мой сын, я знаю это точно. И я обязан его защитить.
– Это делает вам честь как отцу, – сказала Инна. – А Алексей вам не сказал, откуда ему-то стало известно о настоящем отце?
– От того самого детектива, – сказал доктор. – Как его звали, не помню. Ну, того самого, в убийстве которого и обвиняют Алексея. Он вздумал шантажировать этим сына.
– А детектив-то как разнюхал эту семейную тайну? – удивилась Инна.
Доктор открыл уже рот, чтобы ответить. Но вмешалась злая судьба, и доктора пригласили в кабинет к следователю.
Тем временем Наташа, оставшаяся дома, делала все возможное, чтобы проникнуть в комнату Эрнеста и тети Иды. И не просто проникнуть, но и обыскать ее, а главное – вещи дяди Эрнеста. А как, скажите на милость, это сделать, если у тети Иды со вчерашнего дня разыгралась страшная головная боль от расстройства, и она не вставала с постели. Вообще-то Наташа тетку понимала. Еще бы! Не каждый день приходят из полиции арестовывать собственное родное дитя.
Наташа шмыгала вокруг комнаты дяди с тетей все утро. И все без толку. Сначала она раза три попалась на глаза дяде Эрнесту. Тот явно засек ее и даже поинтересовался, не нужно ли Наташе чего.
– Дядя, – робко спросила Наташа, – а у вас оружие есть?
– С собой не ношу, – признался ей Эрнест, смеясь.
Так что его слова вполне можно было принять за шутку.
– Дядя, а как вы думаете, Дюшу скоро выпустят?
Эрнест помрачнел. Затем он прикрыл поплотней дверь в комнату, где спала его жена, и ответил:
