— Значит, в воскресенье явился этот мрачный худой тип в плаще, а в понедельник исчезли девочки и Михаил, — сказала домработница.
— То есть, вы видели этого незнакомца практически накануне исчезновения девушек? — спросила я. — А кому-нибудь вы об этом рассказывали? Я имею в виду кому-нибудь из своих близких? Михаилу, например.
— Да, когда я домой примчалась, то тут все были. Я эту историю и выложила.
— И Михаил был?
— Был, — кивнула Катерина Николаевна.
— А как он отреагировал?
— Как? Обычно. Расспрашивать стал, что за человек, да на кого похож. Да что ему было нужно.
— Значит, проявил интерес и только?
— Да нет, — задумчиво сказала Катерина Николаевна. — Интерес-то интересом, а капли свои сердечные он пить помчался. Я тогда это одно с другим не связала, а теперь вот думаю, что мой рассказ Михаила здорово напугал. Вы думаете, что Миша увез девочек, потому что опасался этого худого типа в плаще?
— Не знаем, — сказали мы.
После этого мы прошли в комнату девочек. Там и в самом деле все было на местах. Казалось, что девушки только недавно покинули дом.
— Значит, теплые вещи они с собой не взяли? — спросила я у Катерины Николаевны, тоже появившейся в дверях.
— Нет, — покачала головой домработница. — Только те, что на них были надеты.
— А документы?
— Паспорта они, конечно, взяли, — кивнула домработница. — И российские, и загранпаспорта взяли.
— А Михаил?
— Он взял только документы, некоторые носильные вещи и предметы личной гигиены: бритву, зубную щетку, носовые платки.
— А летние вещи он взял?
— Нет, — покачала головой Катерина Николаевна. — Он взял свитера, брюки, костюм, две пары ботинок и все.
— А пропавшие девочки случайно не вели дневников? — спросила я.
— Вели! — всплеснула руками Катерина Николаевна. — А как же! С восьмого класса вели!
Но не успели мы с Маришей обрадоваться, как она добавила:
— Но дневники девочки тоже забрали с собой.
Больше мы не знали, о чем расспросить Катерину Николаевну. И поэтому полезли в ящики компьютерного столика. То есть я полезла в ящики, а Мариша включила компьютер. Катерина Николаевна нам не мешала. Она присела на краешек дивана и задумалась о чем-то своем, время от времени вытирая слезинки в углу глаз.
В ящиках я не обнаружила ровным счетом ничего интересного. Обычные канцелярские принадлежности, ровные стопки чистых тетрадей и аккуратные пачки бумаги для принтера. Либо пропавшие девочки были феноменально аккуратны, либо кто-то после их исчезновения прошелся по ящикам их стола и вымел весь мусор, который мог бы указать, где искать сестер.
— А милиция обыскивала эту комнату? — спросила я.
Очнувшаяся от своих мыслей Катерина Николаевна помотала головой.
— Нет, — сказала она. — Их интересовали только Светины вещи. К этому столу они не притрагивались.
Мариша тем временем пыталась включить компьютер. Он упорно не желал включаться. В конце концов терпение подруги лопнуло, и она, даже не выдернув вилку из сети, принялась вывинчивать винтики из блока процессора.
— Что ты делаешь? — удивилась я.
— Хочу понять, почему он не работает, — сказала Мариша.
— Не работает? — тоже удивилась Катерина Николаевна. — Странно. В тот последний вечер, который девочки провели дома, с компьютером было все в порядке.
Но, должно быть, воспоминания о тех счастливых временах были слишком тяжелы для нее, потому что она зарыдала в голос и выскочила из комнаты. Мариша закончила распаковывать компьютер, заглянула внутрь и удивленно присвистнула.
— Что? Что такое? — бросилась я к ней.
— Неудивительно, что компьютер не хотел работать, — сказала Мариша. — Посмотри сюда.
Я посмотрела. На мой взгляд, внутри все было в порядке. Какие-то испещренные металлическими блямбочками платы и куча разноцветных проводов и проводочков.
— Тут нет жесткого диска, — сказала Мариша. — Кто-то вынул его.
Мы с ней переглянулись. Даже я знала, что без информации, хранящейся на жестком диске, компьютер бесполезен. Мы оставили компьютер в покое и пошли к Катерине Николаевне. Она сидела на краешке ванны и лила слезы под аккомпанемент льющейся из крана воды.
— Мы понимаем, что вам тяжело, — начала Мариша. — Но попытайтесь вспомнить по минутам утро того дня, когда исчезли девочки. Что делал каждый из вас?
— Что? — посмотрела на нас Катерина Николаевна. — Сейчас попытаюсь вспомнить.
Она выключила воду, высморкалась в мокрый носовой платок и отвела нас на кухню. Там она снова налила себе чашку успокоительного чая и, немного подумав, добавила туда солидную порцию валокордина. Проглотив получившуюся смесь, она сказала:
— Первыми, как всегда, ушли девочки и Миша. С некоторых пор у него появилась привычка отвозить девочек в институт и встречать их после лекций.
Про эту привычку мы уже знали и потому молча кивнули.
— Потом ушла Света, она собиралась в этот день купить мне подарок ко дню рождения. Конечно, она об этом мне не говорила, но я и так поняла, потому что обычно мы по всем магазинам ездим вместе. Так веселей. А в этот раз Светлана ушла одна.
— А вы остались дома?
— Нет, — покачала головой Катерина Николаевна. — Мне нужно было в сберкассу. Пришел счет за квартиру. А потом мне еще что-то нужно было в аптеке и в продуктовом магазине. Сберкасса, аптека и магазины находятся в разных концах. А погода была хорошая, и я решила не брать машину и немного прогуляться. Так что вернулась я только часа через три. И дома еще никого не было. В час дня я начала готовить обед, чтобы накормить Свету, девочек и Михаила, когда они вернутся домой. Но в тот вечер пришла одна только Света. Ни девочек, ни Михаила мы так больше и не видели.
— А как вы думаете, за ваше отсутствие Михаил или Светлана могли вернуться, а потом снова уйти?
— Да, — решительно кивнула Катерина Николаевна. — Я точно знаю, что Миша возвращался.
— Откуда?
— Потому что хотя тем утром погода и стояла хорошая, но ночью прошел дождь. И повсюду были лужи. Когда я уходила, то протерла пол в прихожей. А когда вернулась, на нем были следы Мишиных ботинок, — объяснила нам домработница.
— Вы точно знаете, что это были его следы?
— А чьи же еще? — удивилась домработница. — Конечно, его. У нас в доме ни у кого больше нету обуви сорок третьего размера. И к тому же у Миши на ботинках такой характерный рисунок в виде крестиков и кружочков. Похоже на игру в крестики-нолики. Так что это он наследил в прихожей. А значит, это он и возвращался домой.
— Спасибо, — поблагодарили мы Катерину Николаевну. — Вы очень помогли нам.
И, заметив, что женщина снова приготовилась зарыдать, я поспешно добавила:
— И не плачьте больше. Сейчас вы, как никогда раньше, нужны вашей подруге. Ей может понадобиться адвокат, и кто-то должен нанять его. Потом кто-то должен будет носить Светлане Игоревне
