— Еще чего не хватало! — От злости и унижения ей захотелось либо заплакать, либо... поколотить этого Михаила-Захара кулаками. Или вначале побить, а потом заплакать. Или одновременно — чего уж время терять? Можно же колотить и плакать...
— Ты сама рассказала, как смотрела, когда я читал. И что тут такого? Между прочим, я знал, что ты подглядывала: яблоня, за которой ты пряталась, увы, не скрывала тебя полностью. Если уж хотела оставаться незаметной, то пряталась бы лучше уж не за тонкой яблоней, а за вон тем сараем.
— Но я сказала, что была влюблена в тебя! Целое лето! И эти слова... ты из меня вытянул! — в отчаянии закричала она.
— Тише, тише, не кричи. Если это такой уж секрет, то не нужно об этом голосить на всю деревню, — засмеялся он. — Рита, глупая, ну что тут такого, что в детстве целое лето ты была в меня влюблена? В кого мы только не влюблялись в детстве... Я вон в первом классе в классную руководительницу был влюблен, целую четверть! до тех пор, пока она не поставила мне первую двойку
— Но это ведь унизительно! Признаваться мужчине в любви первой. Пусть даже и в детской!
— О-о, как все серьезно, — вздохнул он. — Кто тебе это сказал?.. Не общайся больше с этим плохим человеком.
И вдруг, шагнув к Рите на крыльцо, протянул руки и привлек девушку к себе.
— Рита,
