лень ругают, а я так скажу, в его времена порядок был. И собак бешеных отлавливали, и прививки вовремя делали. Кабы у девочки случилась такая беда, вылечили бы ее!
– Но возможно, ребенка привезли к вам слишком поздно?
– Экая ты упрямая! – крякнула с досадой бабка. – Говорят тебе, ошибка в компьютере. Вот я сама схожу сейчас за документами. И поглядим, кто из нас прав!
И она в самом деле шустро уковыляла вдоль полок с медицинскими папками. Мариша последовала за ней по пятам.
– И тут истории болезни всех, кто лежал в вашей больнице?
– Всех за последние пять лет. Остальные – тех, кто умер!
– Умер?
– А ты как думала? Не всем везет, как твоей Тамаре. Некоторые и помирают! И не от бешенства, а от других болячек!
Мариша ничего не стала говорить. А бабка, пошуровав на полках, нашла нужную карту. И вернулась к своему рабочему месту, которое было лучше всего освещено.
– Вот твоя Тамара! Как видишь, попала к нам с аппендицитом. Отросток ей благополучно удалили, и девочка выписалась в хорошем состоянии ровно через неделю.
– И бешенства у нее не случилось?
– Ты какая упрямая! Не было у нее никакого бешенства! Аппендицит был, а вот бешенства не было.
– Но компьютер говорит…
– Брешет компьютер! Вирус у него. Или другая инфекция! Вот как ведь случилось, людей лечить научились, а теперь компьютеры болеть принялись. Чудит компьютер, про бешенство собачье ему мерещится!
Но Мариша ушла из архива в глубокой задумчивости. Брехал не один только больничный компьютер. Несли чушь также компьютеры загса, где Тамара Никитична регистрировала свой брак с мужем, а потом фиксировала рождение двух своих дочек. Сошел с ума компьютер в университете, филологический факультет которого окончила все та же Тамара Никитична.
Получалось, что этой женщины вроде бы и нету на свете. А между тем она была!
Мариша так глубоко задумалась, что не заметила, как рядом с ней оказалась Жасмин.
– Нашлась! – громко воскликнула дизайнерша. – Ох, а я уж разволновалась! Одна! В чужом городе! Потерялась!
– Жасмин, все в порядке. Ты могла вернуться в Питер на маршрутке. Номер 495.
– Да я не за себя волнуюсь, за тебя! И потом…
Жасмин внезапно прикусила пухлую губку.
– Откуда ты знаешь номер маршрутного такси до Питера? – спросила она.
Вот ведь промашка! Надо же было ляпнуть такое!
– Заметила, когда мы проезжали мимо автобусного вокзала, – выкрутилась Мариша.
– А… А откуда у тебя машина? Я только сейчас сообразила, мы приехали на машине с номерами питерского региона! Откуда у тебя такая машина?
Еще одна промашка! Если дела так пойдут и дальше, то Мариша рискует потерять право на покупку вожделенного ковра.
– Машину мне одолжил приятель, – принялась выкручиваться дальше Мариша. – Дал на время.
Она видела, что Жасмин ей не очень-то поверила. Но открыто спорить та тоже не стала и предложила вернуться назад в Питер.
– Надеюсь, ты тут уже все осмотрела, что хотела?
– О да! Теперь у меня есть полное и самое свежее впечатление о Кировске! – бодро откликнулась Мариша и поспешила к своему «фордику», надеясь избежать других вопросов.
В город они возвращались в молчании. Мариша думала о своем расследовании. А о чем думала Жасмин, выяснилось, когда они пересекли КАД.
– Скажи, ты ведь никакая не родственника моему Бобику? – внезапно спросила она у Мариши.
От неожиданности руль в руках у сыщицы дрогнул, и машина вместе с пассажирками чуть было не врезалась в разделительное ограждение.
– Уф! – выдохнула Мариша, когда ей удалось выровнять машину. – Разве можно задавать такие вопросы, когда я несусь на скорости сто двадцать?
– Скажи! – настаивала Жасмин.
Мариша искоса взглянула на нее и решила, будь что будет, фиг с ним с ковром, не станет она больше врать. Не ее это! Пусть Бобик сам выкручивается как знает. В конце концов, не будет же он до старости прятаться от родни своей первой жены? Это глупо. Да и в отношении Жасмин это не очень порядочно.
– Да. Ты права, – вздохнула Мариша. – Признаюсь, я никакая не родственница. Твой муж нанял меня, чтобы я сыграла эту роль.
– Но… Так это правда?
Глаза Жасмин быстро наполнялись слезами, и Мариша тут же начала жалеть о своей откровенности. Кто ее приглашал быть судьей? Ей всего лишь поручили исполнить ерундовую роль. Кому было бы хуже, останься Жасмин в уверенности, что родня ее мужа начала потихоньку признавать ее?
Мариша получила бы свой ковер, а Жасмин счастливую уверенность, что все рано или поздно образуется.
Но надо было что-то делать. Лицо Жасмин приобрело совсем уж жалкое выражение.
– Послушай, твой Бобик… То есть, тьфу, Роберт Акопович очень любит тебя.
– И поэтому обманывает? – сердито спросила у нее Жасмин.
– Так он же только ради тебя самой это и делает. Он тебя таким образом оберегает от неприятностей.
– Себя самого он в первую очередь оберегает. А еще кошелек он свой оберегает! Про меня он думает как раз в последнюю очередь.
Это было очень близко к правде, поэтому Мариша промолчала. А Жасмин, почувствовав ее сочувствие, расплакалась:
– Я-то как раз все бы выдержала. А Роберт – трус!
– Он не трус, просто он осторожный.
– Осторожный трус!
– Он тебя любит! – пустила Мариша в ход самый сильный аргумент в беседе с расстроенной женщиной.
– Вот и пусть докажет! Пусть объявит о нашей с ним свадьбе! Теперь я понимаю, почему никого с его стороны на свадьбе не было. Он просто никого не пригласил! Была только моя родня и пара-тройка моих друзей.
– Но он ведь оплатил само торжество!
– И что с того?
– И всегда помогает тебе.
– Мне этого мало.
– Опекает тебя.
– Ничтожество!
– Любит тебя!!
В такой беседе девушки доехали до центра, где расстроенная Жасмин выбралась из машины. Вид у нее при этом был до такой степени рассерженный, что Мариша, недолго думая, схватила трубку и набрала номер Роберта Акоповича.
– Наша сделка расторгнута! – крикнула она в трубку. – Жасмин сейчас направляется домой, спасайтесь, если успеете!
И, отключив телефон, Мариша перевела дыхание. Ладно, обойдется она и без ковра. Смайлу скажет, что это новое покрытие с такой оригинальной дизайнерской расцветкой. А маме… Да, с мамой будет потруднее. Ее так просто не проведешь. Но ее можно просто не пускать в квартиру! Или свернуть к ее приходу ковер. Или вообще выбросить его на фиг! Точно! Именно так она и поступит!
Успокоившись на этом, Мариша отправилась домой. Ей еще предстояло сообщить Тамаре Никитичне
