— И вы не надеетесь, что вам тоже повезет так же, как вашим родителям?
— Повезет?
Эбигейл с удивлением обнаружила, что, возможно, для герцога история их брака не была историей со счастливым концом. Но ведь у его родителей были любовь, дети и спокойствие — разве этого не достаточно? Какое-то мгновение они просто смотрели друг на друга, и между ними вдруг пролегла пропасть. Но дело было не в общественном положении, а в различных взглядах на жизнь. Любовь — это, оказывается, не важно, главное — «соблюдение внешних приличий». Эбигейл не знала, что и думать.
Появился дворецкий и доложил, что ужин подан.
Эбигейл смущенно улыбнулась и сказала:
— Что ж, можно отрицать главенство положения в обществе, но сейчас вы должны повести к столу даму с самым высоким титулом.
— Мою матушку, — сказал он. — Ведь в данный момент с нами нет королевы.
— А она часто бывает тут?
— Раз или два в год, — пожав плечами, ответил герцог.
С этими словами он откланялся и пошел прочь. Мэдингли вдруг оглянулся, и у Эбигейл перехватило дыхание. Он улыбнулся ей особенной, только ей понятной улыбкой.
Как будто они поняли нечто, доступное только им обоим.
Эбигейл осталась в одиночестве. Она знала, что на нее смотрели, говорили о ней с любопытством, удивлением и завистью. Наконец к ней подошел мистер Уэсли. Он занимал самую низкую ступень в этом обществе и потому должен был вести к столу подходящую ему по статусу Эбигейл.
Он оглянулся по сторонам и сказал:
— Итак, сегодня вы привлекли всеобщее внимание. Вам удалось завладеть вниманием герцога.
Эбигейл хотела сказать, что это ничего не значит, что все это неправда. Но промолчала. Лишь улыбнулась и покраснела.
Теперь оставалось лишь надеяться, что ей удастся воспользоваться плодами игры, которую она затеяла.
Глава 8
После ужина мужчины решили весь вечер провести в бильярдной. Эбигейл встала в углу гостиной, наблюдая за дамами. Одни вынули вышивание, другие прогуливались парами по комнате, некоторые склонились над книгой.
Потом она заметила, что хозяйка дома осталась одна и смотрит на нее. Эбигейл выпрямилась, и вдруг, к ее удивлению, герцогиня жестом пригласила ее подойти к ней. Эбигейл подошла.
Герцогиня предложила ей сесть рядом на софу.
— Вам нравится гостить у нас, мисс Шоу? — спросила она. Едва заметный акцент хозяйки дома звучал интригующе, выделяя ее, среди других дам.
Наверное, ее непохожесть на других англичанок была одной из тех черт, которые привлекли к ней ее будущего мужа?
— Вы сделали все, чтобы мое пребывание тут было прекрасным, ваша светлость.
Они обменялись улыбками.
— Ваш дом теплый и гостеприимный, — продолжила Эбигейл. — Он не может не понравиться.
— Я мало знаю о вас, мисс Шоу, мне известно лишь, что вы живете в Дареме. Леди Гвендолин мне сказала.
Эбигейл коротко и довольно быстро рассказала лживую историю своей жизни в качестве дочери джентльмена на задворках светского общества.
— Значит, вы никогда раньше не встречались с моим сыном? — Герцогиня пристально посмотрела на нее.
— Только мельком в Гайд-парке. — Эбигейл решила вызвать пожилую даму на откровенность. — Лорд Мэдингли был очень добрым и внимательным. Он всегда так ведет себя с незнакомыми девушками? Я слышала, в юности он был не таким выдержанным.
— Да, не таким, — сухо согласилась герцогиня.
— Но это всего лишь слухи, — поспешила добавить Эбигейл.
— Основанные на фактах, мисс Шоу. Когда-нибудь у вас будут свои дети, и вы поймете, что в молодости люди порой ведут себя слишком беспечно, считая, что с ними не может произойти ничего плохого.
На лице пожилой женщины промелькнуло выражение печали и тут же исчезло.
— Но теперь он взрослый человек и весьма уважаемый, — заметила Эбигейл. — Полагаю, ничего страшного с ним в юности не произошло. — Эбигейл умолкла, ожидая продолжения рассказа герцогини.
Но герцогиня лишь улыбнулась и покачала головой. Вдруг Эбигейл осенило: что-то страшное случилось с другим человеком. И в этом был виноват герцог.
Об этой истории не писали в газетах. Эбигейл прочла все статьи касательно семьи Мэдингли, начиная с самого рождения герцога. Значит, происшествие было настолько ужасным, что его постарались замять. Видимо, слухи о подкупе тоже имели под собой основания.
К ним подошли леди Суортбек и леди Гринвич. Эбигейл воспользовалась этим, чтобы откланяться и уйти. В голове у нее вертелись тысячи предположений. Она направилась к незанятому столику, вынула из сумочки блокнот и стала писать.
Кристофер стоял в дверном проеме гостиной, опершись плечом о косяк и скрестив руки на груди. Его пока никто не замечал, и он мог свободно наблюдать за происходящем.
Кристофер пришел в тот момент, когда мисс Шоу разговаривала с его матерью, видел печаль на ее лице. О чем они говорили? Что бы это ни было, общение с ней побудило мисс Шоу достать блокнот и писать там что-то с безумной скоростью. Герцогу стало не по себе. Интересно, что она пишет?
Многим мужчинам все равно, о чем думают женщины. Но в ее желании выразить мысли словами было что-то интригующее. Может быть, потому, что Кристофер сам поступал точно так же, как мисс Шоу.
Кристофер решительно вошел в гостиную, кивнул матери. Завидев его, дамы в надежде распушили перышки, но он едва взглянул в их сторону и направился прямо к мисс Шоу. Кристофер знал, что уделяет ей слишком много внимания, больше, чем нужно для их игры во влюбленных. Но он просто не мог заставить себя остановиться. Мисс Шоу склонилась над столом и была настолько погружена в свое занятие, что не заметила, как он подошел к ней. И конечно, она не знала, как выглядело ее декольте в этой позе. Грудь так выпирала из корсета, что казалось, стоит ей вздохнуть поглубже, и…
Девушка подняла глаза и увидела его. Она выпрямилась и округлила глаза.
— Ваша светлость, — сказала мисс Шоу, закрыв записную книжку и улыбаясь ему.
— Не хотели бы вы составить мне компанию?
Она посмотрела на него с еще большим изумлением, положила блокнот в сумочку и поднялась.
— Разумеется.
Кристофер указал невысокие двустворчатые двери в дальнем конце комнаты.
— Ночь очень красива. Мы можем полюбоваться луной.
Хотя мисс Шоу кивнула в ответ, Кристофер заметил смущенный взгляд, который она бросила в сторону остальных гостей.
— Не волнуйтесь, — мягко проговорил он. — Двери открыты, и нас все будут видеть.
— И вы знаете, что все будут смотреть на нас.
— Да. Но это нам только на руку, разве нет?
Она без лишних колебаний встала рядом с ним. Кристофер почувствовал на себе, пристальные взгляды всех дам в комнате.
