Визгливо пропела вертушка на проходной, и рядом с Фредриксоном встал во весь рост джанит с контролером в руке.
– Як он тебя назвал? – спросил джанит у ИскИна.
И голос, каким были произнесены эти слова, трудно было назвать приветливым.
– Хто? – изобразил непонимание Фредриксон.
– Этот, шо на тумбе, – указал на бармена джанит.
– Не ведаю, – пожал плечами Фредриксон. – Он вообще не ко мне обращался.
– Его зовут Фредриксон! – внес ясность ИскИн с постамента. – ИскИн двадцать первого поколения! – с гордостью добавил он.
– Значит, Фредриксон, хай к тому же еще и ИскИн, – недобро прищурился джанит. – А по ИКу ты Сирано Мигель Савиньен де Сааведра Джошуа-младший.
– Так оно и есть, – непринужденно улыбнулся Фредриксон.
– Ара инц лясир, бади, – влез в разговор Вениамин. – Хай кого ты слухаешь? Этому ИскИну уже роков десять, як место на свалке. Он же сам не разумеет, шо гуторит.
– Я тебе не бади, – весьма недружелюбно глянул на Вениамина джанит.
– Бон, не бади, – не стал спорить Обвалов. – Однако мы на смену опаздываем.
– ИскИн этот, шо у ворот стоит, нас в кабаке видел, – выдвинул свою версию случившегося Жан-Мари. – Он ведь прежде барменом в «Бивисе и Батхеде» робил. Так ведь? – обратился Канищефф к экс- бармену.
– Совершенно верно, – подтвердил его слова ИскИн. – Но работу бармена я никогда не любил. А сегодня этот многоуважаемый ИскИн, – жест рукой в сторону Фредриксона, – предложил мне устроить перевод в космопорт. Я, понятное дело, не поверил…
– Все ясно, – положил конец словоизлиянию ИскИна джанит. – Эти, – кивнул он на пару агентов и чистильщика, – в кабак вместе заходили?
– Именно так, – с готовностью подтвердил экс-бармен. – Господина Канищеффа я давно знаю. Человека, что рядом с ним, я впервые увидел два дня назад. А с господином Фредриксоном имел честь познакомиться только сегодня.
– Все трое арестованы, – вынес свой вердикт джанит.
– На яком таком основании? – попытался было качать права Канищефф.
– На том, шо я так решил, – джанит сунул контролер за пояс и скинул с плеча автомат. – Еще вопросы имеются?
– Я все могу объяснить, – Вениамин протянул руку, словно желая по-дружески положить ее джаниту на плечо.
Джанит открытой ладонью ударил Вениамина по руке. Тонкая, почти невидимая нить нейрошокера, выскользнувшая у Вениамина из рукава, едва коснулась тыльной стороны ладони джанита. Брови джанита удивленно взлетели едва ли не к середине лба. Он приоткрыл рот, собираясь что-то крикнуть, но, так и не издав ни звука, начал оседать. Подхватив его под локоть, Вениамин помог джаниту аккуратно лечь на землю. Выпрямившись, Обвалов передернул затвор автомата, который теперь он держал в руках, и направил ствол на людей у ворот.
– Лицом к решетке! – рявкнул Вениамин.
– Хоп, – сдавленным голосом произнес за спиной у него Жан-Мари.
Что он хотел этим сказать, Вениамин не понял.
Чистильщики и прочие неквалифицированные работники космопорта были настолько удивлены, что ни один из них приказа не выполнил, хотя, казалось бы, ситуация того требовала.
Впрочем, главной проблемой сейчас были не люди у ворот, а джаниты по другую их сторону. И Фредриксон знал, что решить эту проблему предстояло ему. С невообразимой для человека ловкостью он одним прыжком перемахнул через турникет и, раскинув руки в стороны, почти одновременно сбил с ног обоих джанитов. ИскИн действовал не только результативно, но и красиво – любо-дорого посмотреть. И народ смотрел. А Фредриксон подхватил автоматы поверженных джанитов и таким же эффектным прыжком вернулся на территорию космопорта.
– Брат! – окликнул Фредриксона ИскИн восьмого поколения. – Я здесь первый день и, признаться, не понимаю, что происходит. Здесь все время так?
– Нет, сегодня день особенный, – ответил Фредриксон.
– Дай трахтомет, Фредди, – попросил Канищефф. – На фига ж тебе два?
Вениамин автомат Жану-Мари ни за что бы не дал, но Фредриксон поступил иначе.
– Ай, аригато тебе, Фредди! – чистильщик нежно перевел планку затвора в положение стрельбы очередью и вдохновенно выдохнул. – Ну, теперь они у меня попляшут!
Реакция Вениамина на слова чистильщика была мгновенной – он даже не стал выяснять, о ком именно шла речь:
– Никаких плясок! Уходим на «Пинту»!
– А як же эти? – Канищефф повел стволом автомата в сторону группы рабочих. – Им же ясно гуторили: лицом к решетке.
– Попробуй, скажи это им еще раз, – предложил Вениамин.
