– Если вы никуда не торопитесь, товарищ Краснов, то можете присесть. – Я взглядом указал на стул, рядом с которым он стоял. – Нам следует кое-что обсудить, прежде чем принять окончательное решение.
– Откуда вам известно мое имя? – удивленно посмотрел на меня следователь.
– Мы с вами уже встречались. Разве не помните?
Краснов отрицательно качнул головой.
Я сунул два пальца в карман и выложил на стол визитную карточку, которую Краснов самолично вручил мне не далее как вчера утром.
Никак не проявив своего удивления – сказывалась профессиональная выучка, – Краснов отодвинул стул и сел. И все же я понял, что отношение следователя ко мне несколько изменилось. Теперь мы могли разговаривать на равных.
Как по мановению волшебной палочки, рядом с нашим столом возник официант с сервировочным столиком.
– Прикажете подавать мясные блюда? – спросил он.
– Самое время, – вальяжно, по-барски кивнул Витька, быстро и, что самое главное, весьма уверенно вжившийся в новую для него роль хозяина жизни.
Официант убрал со стола супницу и использованные тарелки и принялся выставлять новые блюда.
– А вы что будете? – поинтересовался у Краснова.
– Благодарю, – отрицательно качнул головой следователь. – Я уже пообедал.
– Может быть, вина? – предложил Витька. – Поверьте мне, вино отменное.
Краснов сделал отрицательный жест рукой.
Витька непонимающе пожал плечами и поставил на стол бтылку, из которой собирался наполнить бокал нашего гостя.
– Итак, перейдем к делу, Геннадий Сергеевич, – обратился я к следователю. – Давно вы работаете с Парисом?
– С кем? – В глазах Краснова можно было прочесть искреннее непонимание. Если, конечно, отбросить предположение, что он был такой же бесподобный актер, как Джек Николсон.
– Кто вас прислал сюда с этим письмом? – Я легонько ударил углом конверта по столу.
– Разве вы сами этого не знаете? – вопросом на вопрос ответил Краснов.
Типичная для следователей манера ведения беседы.
– Я хочу получить ответ на свой вопрос, – продолжал настаивать я.
– Я не уполномочен отвечать на ваши вопросы, – с невозмутимым спокойствием, да еще и сохраняя при этом дружеское выражение лица, отшил меня следователь.
– А что же вы уполномочены сделать, господин Краснов? – обратился к нему Витька.
Капитан подпрыгнул на стуле, как будто его ужалила оса.
– Что вы сказали? – гневно взглянул он на Витьку.
– А что я такого сказал? – недоумевающе развел руками Витька.
– Обращение, которое вы использовали, – пояснил Краснов. Глаза его при этом возмущенно блестели. – В присутственном месте подобные слова недопустимы. Да и вообще… Лучше избегать их.
– Слова? – На лице Витьки появилось выражение девятилетнего имбецила.
– Прекрати, – велел я своему приятелю. И снова обратился к Краснову: – Так все же, с какой целью вы пришли на встречу с нами?
– После того как я передам вам письмо, мне следует доставить вас в указанное место.
– В какое именно?
– Я не уполномочен…
– Понятно, – кивнул я. – Это тоже закрытая для нас информация.
– Но прежде, – Краснов сделал паузу, чтобы мы имели возможность сконцентрировать внимание, – вам надлежит передать мне находящийся у вас прибор, который называется клиппером.
– А, так про клиппер вам известно!
– Более того, – с чувством собственного превосходства усмехнулся Краснов. – Я знаю, как выглядит этот прибор. Мне показали образец.
– Мы рассчитывали встретиться здесь с Парисом, – с досадой в голосе произнес я.
– Простите, но, повторяю вам еще раз, я не знаю человека с таким именем.
– Парис – это человек с тысячью лиц, – многозначительно изрек Витька, воздев палец к потолку обеденного зала.
– Что будет, если мы откажемся идти с вами? – спросил я.
Краснов сделал какой-то совершенно неопределенный жест кистью руки – мол, поступайте как знаете – и ничего не ответил.
