– Я припомню тебе эти слова, когда возле очередного табачного ларька ты попросишь у меня денег на сигареты, – пообещал я ему.
– Ты думаешь, здесь можно отыскать табачный ларек? – Витька горько усмехнулся и с сомнением покачал головой.
– Я надеюсь, что когда-нибудь мы все же вернемся в реальность, где водятся табачные ларьки, – ответил я. – И мне не хотелось бы оказаться там без гроша в кармане.
– Знаешь, Анатоль… – Витька с задумчивым видом ссыпал мелочь к себе в карман. – У меня появилось одно очень недоброе предчувствие по поводу того, сумеем ли мы выбраться отсюда без посторонней помощи.
У меня тотчас же тоже возникло нехорошее подозрение.
– Надеюсь, ты не оставил клиппер где-нибудь по дороге на песке, чтобы убедиться в том, что он исчезнет так же, как все остальные предметы?
– Ну что за нелепые подозрения, Анатоль! – с искренним возмущением воскликнул Витька.
Чтобы окончательно развеять все сомнения, он достал клиппер и показал его мне.
– Клиппер-то у нас есть, – продолжил свою мысль Витька. – Вот сработает ли он в местных условиях?
– А почему, собственно, он должен отказать? – не понял я.
– Но ведь зажигалка отказала.
– Ну и что с того?
– Мне кажется, что в этом мире ни один даже самый простой прибор или механизм не будет работать.
– Почему ты так думаешь? – снова ничего не понял я.
– Посмотри вокруг, Анатоль. – Витька обвел рукой окрестности с уже изрядно надоевшим мне красно- бурым пейзажем. – Это мир, проглоченный энтропией. Здесь ничего никогда не происходит. Мы оказались здесь по чистой случайности, и мир старается как можно скорее уничтожить все следы нашего пребывания в нем.
Я недоверчиво посмотрел по сторонам, пытаясь понять, имеет ли очередная Витькина фантазия хоть какую-то реальную почву под собой? Витька был мастером на всевозможные выдумки, но, следует отдать ему должное, порою в голову ему приходили вполне здравые мысли, да притом еще и такие, до которых не мог додуматься никто другой. Все дело было в особенности Витькиного мышления, позволявшего ему не просто взглянуть на проблему под необычным углом, а как бы рассматривать ее одновременно с нескольких разных позиций.
– Хочешь доказательств? – усмехнулся Витька.
– Да было бы неплохо, – согласился я.
Витька протянул руку.
– Дай пистолет.
– Зачем? – насторожился я.
– Не бойся, – снова усмехнулся Витька, – я не собираюсь сводить счеты с жизнью. Давай. – Он требовательно дернул кончиками пальцев.
Я достал из кармана пистолет и вложил его рукоятку в Витькину ладонь.
Внимательно осмотрев пистолет со всех сторон, Витька оттянул затвор и, показав мне патрон, послал его в патронник. Затем он поднял руку с пистолетом над головой и нажал на спусковой крючок. Сухо щелкнул боек, ударивший по капсюлю. И больше ничего не произошло.
Витька опустил руку с пистолетом, снова оттянул затвор и выбросил на руку патрон. Перевернув его, он показал мне раздавленный бойком капсюль. Я смотрел на крошечную вмятину на капсюле так, словно это была бездна, собирающаяся проглотить меня вместе со всем этим миром.
– Ну как, убедительно? – спросил Витька.
– Более чем, – ответил я.
Витька сунул невыстреливший патрон к себе в карман и вернул мне пистолет.
– Так ты полагаешь, что этот мир способен поглотить все, что угодно? – спросил я.
– Проделанные мною опыты убеждают меня в этом, – с солидным видом склонил голову Витька.
Должно быть, сейчас он представлял себя маститым ученым, сделавшим открытие мировой значимости.
– А как же мы? – задал я наконец-то главный вопрос.
– Я полагаю, что мы до сих пор еще целы, потому что представляем собой частицы иного мира, вместе с царящими в нем физическими законами. Справиться с нами труднее, чем с брошенными на песок бумажками, поскольку масса наших тел несравнимо больше. Но думаю, что рано или поздно энтропия поглотит и нас.
– И как скоро это произойдет? – спросил я.
– Ты думаешь, я забавлялся, кидая на песок различные предметы? – усмехнулся Витька. – Нет, друг мой Анатоль, я таким образом проверял, не сужается ли вокруг нас зона, в пределах которой действуют привычные нам законы физики.
– И как результаты?
