довернита – совсем недешевого поделочного камня, добываемого на Доверне-9. А с учетом того, что размеры самородных довернитов, как правило, не превышают нескольких сантиметров, статуя Будды из комнаты для чаепитий могла стоить целое состояние.
Встретившие гостей монахи незаметно удалились. Сменившие их трое других проворно расставили на столе чашечки для чая, принесли глиняные чайнички с черными иероглифами и блюдечки из тоненького фарфора со сладостями, приготовленными не иначе, как здесь же, в Кубоканэ. Во всяком случае, Бутов ничего подобного прежде не пробовал. Особенно ему понравился миндаль в меде – монахам приходилось то и дело подкладывать русскому на блюдечко новую порцию.
Вскоре явился один из монахов, отправившихся известить наставника Нитирэна о желании капитана «Дасоку» повидаться с ним. Опустившись на колени позади Сакамото, монах что-то зашептал нито кайса на ухо. При этом взгляд его то и дело косил в сторону Бутова. Криогенщик подумал даже, а не жалуется ли монах Сакамото на то, что русский слишком много ест?
Но дело, как оказалось, было не в том. Поставив недопитую чашечку чаю на стол, Сакамото поднялся на ноги и знаком попросил Бутова подойти. Быстро собрав ложечкой и отправив в рот остававшийся на блюдечке миндаль, криогенщик глотнул чая и подошел к капитану.
– Наставник Нитирэн согласился встретиться со мной. – Сакамото смотрел на Бутова так, будто пытался прочитать его мысли. – Но он изъявил желание, чтобы и ты присутствовал на встрече.
– При чем тут я? – искренне удивился Бутов. – Я вообще в первый раз слышу об этом вашем Нитирэне.
– Достаточно того, что он тебя знает.
– Откуда он может меня знать?
– Понятия не имею. – Сакамото посмотрел на монаха, как бы переадресовывая ему вопрос русского.
– Наставник Нитирэн не называл вас по имени, – тихо зашептал монах. – Но он сказал, что с капитаном «Дасоку» в его келью должен явиться русский, который вошел в ворота монастыря вместе с остальными гостями. Как я понимаю, другого русского среди вас нет.
– Верно понимаете, – кивнул Бутов. – Но как Нитирэн мог узнать о том, что я здесь? Он что, ясновидящий?
– Наставник Нитирэн обладает многими способностями, недоступными простому смертному, но для того, чтобы узнать о вас, ему не нужно было прибегать к ясновидению. – Монах едва заметно улыбнулся. – Он видел вас на контакт-скрине, когда вы переступали порог монастыря.
– А, ну это все объясняет, – удовлетворенно кивнул Бутов.
– Ошибаешься, – возразил Сакамото.
Бутов не успел спросить нито кайса, в чем именно заключается его ошибка.
– Прошу, следуйте за мной, – сказал монах и, приподняв закрывавшую дверь портьеру, вышел из комнаты для чаепитий.
Следуя за монахом, Сакамото и Бутов прошли по длинному коридору, пересекли просторный, тускло освещенный дзэндо с полом, застланным плетеными циновками, и, воспользовавшись гравитационным лифтом с открытой кабиной, поднялись на четыре яруса вверх.
– Прошу за мной, – снова сказал монах, сворачивая в узкий боковой проход.
Пройдя всего десять шагов, они оказались в тупике с низкой дверкой. Монах приоткрыл дверь и, низко согнувшись в поясе, скользнул в помещение.
– Наставник Нитирэн… – послышался из-за двери голос монаха.
– Я все знаю, – перебил его тихий, чуть хрипловатый, старческий голос. – Впусти их, Исо.
Пропустив гостей в келью, монах тут же вышел и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Вопреки ожиданиям Бутова, келья оказалась не крошечной, тускло освещенной комнатушкой с низкими, сводчатыми потолками, а обычной одноместной каютой. На откидном пристенном столике стояла подставка с пятью зажженными палочками с благовониями, источающими странный, чуть сладковатый, ни на что не похожий аромат, не дурманящий голову, а как будто, наоборот, прочищающий мозги и делающий сознание ясным и прозрачным, как кварцевое стекло. Рядом с ней – две простенькие колонки музыкального чип- плеера. На узкой койке укрытый стеганым одеялом лежал не старик даже, а всего лишь пожилой человек. Седые волосы были собраны на затылке в пучок. Жидкие усы свисали по краям рта с тонкими, сухими губами. Темные глаза внимательно смотрели на вошедших из-под полуприкрытых век. Человек казался не изможденным болезнью, а просто очень уставшим.
Наставник Нитирэн достал из-под одеяла левую руку, пошевелил пальцами и положил ее поверх одеяла.
Сакамото утратил душевное равновесие, увидев наконец легендарного наставника Дзен. Он даже забыл, войдя, поклониться. И только спустя минуту нито кайса вдруг вспомнил о правилах вежливости.
– Наставник Нитирэн! – приложив ладони к бедрам, низко поклонился капитан «Дасоку». – Для меня огромная честь видеть вас! Прошу извинить меня за то, что я нарушил ваш покой! Я бы никогда не посмел надоедать вам, сэнсэй, если бы не чрезвычайные обстоятельства!
Наставник Нитирэн кивнул Сакамото и перевел взгляд на Бутова. Русский поклонился пожилому человеку уважительно, но без самоуничижения. Губы Нитирэна тронула тень улыбки. Наставник кивнул Бутову.
– И что же произошло в мире? – тихо произнес Нитирэн. – Что заставило вас совершить неблизкий путь в нашу скромную обитель?
– Мне повелел посетить вас Император, – ответил Сакамото.
– Император? – Нитирэн удивленно приподнял бровь. Бутову показалось, что наставник играет, изображая удивление. Сакамото же не мог ничего видеть, поскольку так и стоял, наклонив голову и вперив взор в пол. – Когда-то я встречался с Императором. Но мы ни разу не разговаривали с той поры, как я занял место настоятеля Кубоканэ. – Нитирэн поднял руку и медленно провел пальцами по усам. – Как здоровье
