– Спасибо. – Нито кайса наклонил голову и едва заметно улыбнулся. – Все результаты экспедиции в Темную зону были засекречены, потому что никаких результатов не было. Экспедиция, о подготовке которой так много говорилось, закончилась полным провалом. Из четырех кораблей, направленных в Темную зону, назад вернулся только один – «Аравасу». Никто из членов экипажа не мог внятно объяснить, что же произошло. Люди находились в здравом уме, и память их не была стерта. Проблема заключалась в том, что они не поняли, что же произошло, или не могли найти слов для описания того, свидетелями чего стали. Исследовательский центр империи не захотел выставлять себя в глупом виде перед всем галактическим сообществом, поэтому и засекретил все данные по Темной зоне. Линкор «Аравасу» переименовали в «Дасоку» и сменили на нем весь экипаж. Из тех, кто сейчас служит на линкоре, только мне и Ёситике-сану известно то, что «Дасоку» прежде назывался «Аравасу» и участвовал в рейде в Темную зону. В противном случае пошли бы разговоры о дурной энергетике корабля, о том, что он приносит несчастья… Кому это нужно?
Бутов наклонил голову, почесал затылок и исподлобья глянул на нито кайса.
– Так все же, что произошло в Темной зоне?
– Неизвестно, – развел руками Сакамото.
– Так не бывает, – с сомнением покачал головой Бутов. – Чтобы из полутора тысяч человек, находившихся во время рейда на борту корабля, ни один не смог рассказать ничего внятного? – Бутов снова покачал головой. – С трудом в это верится.
– Я рассказал только то, что известно мне из официальных источников, – ответил Сакамото. – Сам я никогда не предпринимал попыток разузнать что-то большее о рейде в Темную зону.
– Почему? – удивленно вскинул брови Юрик.
– А зачем? – не менее удивленно посмотрел на него нито кайса.
– Верно, – улыбнувшись, кивнул Брик. – Нормальная японская логика.
– Вы хотите сказать, что на моем месте поступили бы иначе?
– Непременно.
Сакамото недоумевающе пожал плечами.
– Хорошо, – провел рукой, будто подводя черту под разговором, Бутов. – Поскольку других идей все равно нет, будем исходить из того, что интерес, проявленный к «Дасоку» сайтенами и неизвестными хозяевами Грипенфлихта, связан с рейдом корабля в Темную зону. Никого из старой команды на корабле не осталось? Это точно?
– Абсолютно, – подтвердил Сакамото.
– Какие-то рабочие или технические материалы, имеющие отношение к рейду в Темную зону?
– Все автоматические системы корабля были демонтированы и заменены на новые. Программное обеспечение полностью переустановлено.
– Сайтенам стало известно о том, что «Дасоку» – это бывший «Аравасу», когда они получили доступ к материалам Исследовательского центра империи. Но один лишь этот факт не мог их заинтересовать. Они знают, что, уничтожив корабль, потеряют вместе с ним нечто, что представляет для них определенный интерес? – Бутов сосредоточенно потер пальцами виски. – Что это может быть?
– А если кто-то из экипажа «Аравасу» что-то спрятал на борту корабля? – предположил Брик.
– Если бы Грипенфлихт точно знал, что и где искать, он не стал бы летать с нами год, – возразил ему мастер-оружейник.
Как сверчок, запел дверной зуммер.
Сакамото поднял палец, призывая всех присутствующих сосредоточиться и собраться с мыслями.
Бутов показал Юрику кулак.
– Чтоб молчал у меня.
Брик ахнул от обиды.
– Так это ж я все разузнал!
Бутов поднял кулак повыше.
Юрик улыбнулся и умолк.
– Входите! – громко произнес Сакамото.
Дверь-сёдзи отъехала в сторону. Часто и мелко перебирая ножками, в комнату вкатился доктор Грипенфлихт.
– Ну что такое? – начал он прямо с порога. – Я занят, страшно занят! Меня нельзя отрывать от дел…
Внезапно Грипенфлихт умолк. Окинул взглядом присутствующих.
– Здесь у вас что, консилиум? – спросил доктор.
– Можно и так сказать. – Нито кайса указал рукой на свободное кресло. – Присаживайтесь, Грипенфлихт-сан.
Глядя на доктора, Бутов подумал, что трудно даже приблизительно определить его возраст. Лицо почти без морщин, только мелкие сеточки в уголках глаз. Аккуратно подстриженные бородка и усы без проседи. Губы пухлые, чувственные. Должно быть, на подбородке ямочка имеется. А глаза холодные, взгляд – колючий. От тридцати до семидесяти пяти – если не принимать во внимание возможность использования омолаживающих процедур генетической и гормональной терапии.
– Спасибо, постою, – доктор с недовольным видом сложил руки на груди. – Компанию вам я составить не смогу, – неодобрительный взгляд на кувшинчик с саке.
