– А что, похоже? – усмехнулся Гупи.
– Что у вас с лицом? – спросил седой.
– В каком смысле? – непонимающе сдвинул брови сталкер.
– Ваш рот. Он непропорционально огромен. Как будто кто-то намеренно изуродовал вас.
– Слушай, я сюда пришел не для того, чтобы ты мою улыбку критиковал, – скривил кровожадную физиономию Гупи.
– Я понимаю, – едва заметно наклонил голову седой. – И все же, должен сказать, что никогда прежде мне не доводилось…
– Иди ты к черту! – перебил Гупи.
Лицо седого дернулось. Черты его сделались более жесткими. Взгляд – колючим.
– Ты чо на старика орешь, фуфел! Хорошего обращения не понимаешь? Так я могу тебе по-другому объяснить. Коротко. В рожу или по рогам?..
Неожиданная реплика сама собой оборвалась.
Лицо седого вновь стало немного другим. Более мягким, спокойным. Почти умиротворенным. Уголки губ чуть приподнялись вверх. Всепрощающая улыбка Будды.
– Извините, пожалуйста. Это был спонтанный выплеск негативных эмоций. Надеюсь, более подобное не повторится. Но, если вдруг… Заранее прошу у вас прощения.
Гупи бросил вопросительный взгляд на Журналиста.
Тот непонимающе пожал плечами.
Седой медленно опустил руки и положил их ладонями на стол.
– Собственно… – Гупи в нерешительности прикусил верхнюю губу. – С кем имеем честь?..
– Я – Главный, – представился седой.
– Да? – приподняв левую бровь, Гупи изобразил удивление. – Главный в чем?
Сталкер начал медленно смещаться в сторону, чтобы изменить точку обзора. У него вдруг появилось подозрение, что у этого странного типа на коленях может лежать оружие.
– Просто Главный, – ответил седой.
– Это имя такое? Или род занятия?
– Это определение моей сущности.
– Весьма… – Не зная, что к этому добавить, Гупи кивнул. – Весьма и весьма.
Он наконец смог увидеть Главного сбоку. Оружия у него не было. Он сидел на круглом вращающемся столике, упершись в пол кончиками пальцев босых ног. Из одежды на нем был только старый, затасканный, с оторванным карманом лабораторный халат. И, похоже, что под халатом больше ничего не было.
– Ты здесь один? – спросил Журналист.
– Можно и так сказать, – весьма неопределенно ответил Главный.
– А можно как-то иначе?
– Можно сказать, что здесь присутствуют ментальные сущности всех тех, кто участвовал и продолжает участвовать в работе с Монолитом.
– Они все в тебе! – догадался Журналист.
– Нет, – сделал отрицательный жест рукой Главный. – Они существуют сами по себе. Я лишь аккумулирую их по мере надобности и помогаю осуществлять физический контакт с материальным миром. – Голос седого снова изменился и зазвучал звонко и пафосно: – Да, друзья мои! Материальная сущность по- прежнему является главной составляющей этого мира! И нам, увы, приходится с этим мириться! – Главный кашлянул в кулак. – Извините.
– И давно ты здесь? – спросил Гупи.
– Очень давно, – утвердительно наклонил голову Главный. – И знаете, – голос его понизился до доверительного полушепота. – Я очень… Нет, я чертовски устал!
Сказав это, он внезапно стукнул кулаком по столу.
– Чем же ты тут занимаешься? – поинтересовался Журналист.
– Осуществляю функции контроля и наблюдения, – Главный широким жестом руки обвел комнату вместе с многочисленными приборами, стоящими на открытых полках. – Кроме того, остальные нуждаются в моей помощи.
– Остальные?
– Те, кто в данный момент участвуют в работе с Монолитом.
– Так, значит, здесь есть другие люди?
– Конечно!
– Много?
– Секундочку. – Главный нажал клавишу растянутой перед ним на столе пленочной клавиатуры. – В данный момент семьдесят два человека. Этого мало, поэтому я очень рад, что вы пришли.
