внимательно изучать улицу и соседний дом через специальный снайперский смартвизор. Время от времени он быстро нажимал кнопку на боковой панели управления, отмечая точку, кажущуюся ему потенциально опасной.
Шрек занял место позади своего приятеля.
Фондю сел на пол, привалившись к дверному косяку.
Вервольф положил дробовик на плечо и закурил.
Гупи подумал, что хорошо бы сейчас глотнуть кофе. Кто знает, может быть, в последний раз. Американец уже, как минимум, троих снайперов «Свободы» уложил. А это значит, что теперь местные с ними церемониться точно не станут – пристрелят без разговоров. Или чего похуже придумают. Мужики в Зоне на выдумки горазды.
Рикошет прошелся по комнате, поднял с пола большую пластиковую куклу в грязном порванном платье, с раздавленным туловищем и без одной руки. Посмотрел ей в глаза. Качнул – кукла моргнула в ответ. Когда Рикошет был маленьким, у его соседки по лестничной площадке была похожая кукла. Сейчас таких уже не делают. Нынче детям дарят только уродцев-покемонов и длинноногих «барби» с дебильными лицами и осатаневшими взглядами. Оказывается, мода на детские игрушки так же изменчива, как и на все остальное. На имена, например. Или на сотовые телефоны.
– Надо же, – «монолитчик» подошел к остову панцирной кровати и не кинул, а аккуратно положил куклу на сетку. – Когда-то здесь люди жили… – он сбросил с плеч рюкзак, поставил его у ножки кровати, а сам, чтобы дать спине отдохнуть, прислонился к стене. – А теперь – одни твари, – грустно закончил сталкер.
И сам задумался – с чего это вдруг снизошло на него такое настроение? Не то меланхолия, не то тоска. Впору блюз затянуть.
«Моя крошка куда-то ушла,
Сигареты оставить забыла,
Боже, на фиг мне «Мерседес-бенц»?
Подари хоть бутылку пива…»
– Отойди от стены.
– Что? – непонимающе глянул на Гупи Рикошет.
– От стенки, говорю, отойди.
Рикошет сделал два шага, обернулся и посмотрел на то место, где только что стоял. Стена как стена. Вроде бы… Обои ободранные. Под обоями – газеты. «Правда» за тысяча девятьсот восемьдесят пятый год.
– Что не так? – Рикошет нервно дернул плечом.
– Все нормально, – сделал успокаивающий жест Гупи. – Только лучше к этой стене близко не подходи… Так, на всякий случай…
– За этой стенкой квартира нехорошая, – добавил Вервольф.
– Что значит, нехорошая? – не понял Рикошет.
– Там какая-то тварь сидит и изнутри в дверь долбится.
– И что?
– Ничего, – Вервольф бросил окурок на пол и раздавил носком ботинка.
Ему надоел пустой разговор.
Гейтс положил смартвизор на пол рядом с винтовкой и тоненьким коротким шнурком подключил его к компьютерному прицелу. Теперь все цели, что он отметил, оказались в памяти прицела.
– Ну, и как там? – спросил Рикошет.
– Плохо, – коротко ответил американец. – Одного снайпера я засек. Но есть еще, минимум, семь мест, где может укрыться другой. А то, и не один… В той стороне, куда мы направляемся, – Гейтс взмахом руки указал, куда именнно, – расположена площадь. Там есть укрытия – пара разбитых автомобилей, бронетранспортер, поваленный памятник и эта… Как ее… – Американец щелкнул пальцами. – Стенка, куда фотографии вешают.
– Доска почета, – догадался Гупи.
– Именно! – Еще раз щелкнул пальцами Гейтс. – Доска почета!.. Но площадь, наверняка, со всех сторон простреливается снайперами. Там мне одному не управиться. Работать придется всем.
– Ясно, – кивнул Рикошет. – А сейчас-то что делать?
– Сейчас мне нужен помощник, – сказал Гейтс и посмотрел на отмычку.
– Фондю! – окликнул парня Рикошет.
Отмычка испуганно вскинул голову:
– Что?
– Ты что, не слушаешь, о чем говорят?
– Нет, – и даже ни тени смущения в голосе.
Взгляд, должно быть, тоже кристально ясен, вот только не видно его под маской. Вместо глаз – два выпирающих окуляра.
Конченый, отметил про себя Гупи.
