собирается.
Жестами призывая Кроули с Марой следовать за собой, Гарик побежал вверх по лесенке. Поднявшись на помост, он проковылял к подвешенному на канате вагончику и распахнул дверь.
Остановившись, Мара посмотрела на убегающие высоко вверх, к самой вершине Лысой горы, туго натянутые канаты.
– А это не опасно? – шепотом спросила она у Кроули.
– Ну, поскольку этим фуникулером пользуется сам Ректор, полагаю, он абсолютно надежен и безопасен.
Алистер взял Мару за руку и помог ей войти в вагончик.
Захлопнув дверь и проверив, хорошо ли она закрыта, Гарик побежал в домик машиниста.
– Гарик! – окликнул его гном. – Большая красная кнопка!
И показал при этом сложенную из пальцев «козу».
Гарик взмахнул обеими руками, будто пчел отгонял, и скрылся в домике.
Гном снова принялся мирно лузгать семечки. На радость белкам и скворцам, перебравшимся следом за ним на другую сторону помоста.
Вагончик дернулся и, плавно набирая скорость, устремился к вершине Лысой горы.
– Как ты думаешь, что мы там увидим? – спросила Мара.
– Ты же слышала – с Лысой горы открывается замечательный вид на Центральную Ось.
– Я не об этом.
Кроули молча пожал плечами.
Ему на самом деле нечего было сказать. Будучи суровым реалистом до мозга костей, он никогда не тешил себя пустыми надеждами и иллюзиями. Так и сейчас, он даже не пытался угадать причину, по которой Ректор неожиданно решил закрыть вход на Лысую гору. Какой смысл теряться в догадках, если скоро они сами все увидят?
Если, конечно, там будет на что смотреть.
Глава 20
Гиньоль положил последний лист на стопку уж просмотренных бумаг, откинулся на спинку кресла, поставил локти на подлокотники, соединил кончики пальцев и довольно улыбнулся.
– Блестяще!
Такие моменты случаются не часто. Но тем они и прекрасны. И сейчас наступил именно такой момент. Гиньоль был доволен абсолютно всем. Он был доволен собой – потому что отлично все продумал и должным образом организовал. Доволен Фанфановым – фантаст трудился не покладая рук, вымотался, как ишак на скачках, но сделал все как надо и в срок. Доволен Мадлоной – за весь долгий вечер она даже не всхлипнула ни разу. Доволен Туаноной – она все делала безукоризненно. Даже гоголь-моголь Фанфанову сделала. Хотя, когда Туанона ставила перед фантастом высокий стакан, наполненный взбитыми яйцами, по выражению ее лица можно было понять, насколько противоестественными считает она подобные вкусовые пристрастия. Франтишеком Гиньоль был доволен всегда – тут и говорить нечего. Еще он был доволен чашкой крепкого чая, из которой минуту назад сделал глоток. И даже то, что после полуночи в окно начали тихонько стучать мелкие капли дождя – Гиньолю тоже было по душе. Хотя к последнему он, честно говоря, не имел отношения.
У него все сегодня получалось.
Абсолютно все.
Кого-то другого подобное удачное стечение обстоятельств могло бы и насторожить. А то и напугать. Ведь, как известно, за частоколом удач может скрываться провал. Но только не Гиньоля! Он никогда не полагался на удачу. Доскональное изучение проблемы, знание ситуации и точный расчет – таковы были его козыри. Для того чтобы проиграть, имея их на руках, нужно быть законченным идиотом. Мастерство же заключалось в том, чтобы сдать себе выигрышные карты.
– Господин Фанфанов! – Гиньоль со всей соответствующей случаю торжественностью возложил руку на стопку бумаг. – Я рад, что не ошибся в вас! Вы – гений! Прочь сомненья!
– Да будет вам, – смущенно улыбнулся Кимер. – Я всего лишь делал свое дело.
– Нет уж, позвольте! – протестующе взмахнул рукой Гиньоль. – Я отвечаю за свои слова! Сухую, пресную и, чего уж тут скрывать, по большей части совершенно бессмысленную писанину этих, с позволения сказать, специалистов вы превратили в живое и увлекательное чтение!
– Вы, наверное, хотели сказать, чтиво. – Фанфанов сделал глоток из стакана с гоголем-моголем.
– Да, как вам будет угодно, – легко согласился на замену понятий Гиньоль. – В любом случае это, бесспорно, мастерская работа. Вот, к примеру, – он быстро прошерстил стопку и выдернул нужный лист. – Статью «Алкогольная амнезия как возможное следствие спонтанного контакта» вы превращаете в историю о группе туристов, провалившихся в дыру во времени, которую инопланетяне используют как ловушку. После чего следует серия жестоких экспериментов с использованием галлюциногенных препаратов. Это зацепит любого!
– Ничего особенного, – махнул рукой фантаст. – Это было у меня в романе «Плоскоглазая тварь приходит на рассвете». Кажется, в третьей части.
– А вот тоже мне очень понравилось. – Гиньоль выдернул из стопки еще один лист. – «Коридор был длинный и темный, как прямая кишка». Феноменальная метафора! – Гиньоль щелкнул ногтем по листу. – Сразу понятно, что это слова очевидца, все еще находящегося в шоковом состоянии.
– Да, это действительно неплохо получилось, – согласился Фанфанов.
– Мадлона, а ты что скажешь? Как твои впечатления?
– Если честно, господин Гиньоль…
Девушка смущенно заерзала на стуле.
– Конечно честно, Мадлона! Мы не должны ничего упустить!
– В некоторых местах, – Мадлона опустила взгляд, – мне показалось, – и принялась теребить край лежавшей на столе салфетки, – что господин Фанфанов… Если можно так сказать… Ну, в общем, несколько перегнул палку.
– Например?
– Например, история с расчленением кролика… Или рассказ о дровосеке, заблудившемся в трех соснах.
– Согласен, истории несколько жестковаты, – кивнул Гиньоль. – Но они для мужских журналов. Так что брутальность здесь не лишняя.
– А «Кто же настоящий отец ребенка Дженни Ли?» – для женского?
– Точно!
– В это никто не поверит.
– Во что именно?
– В то, что знаменитая актриса Дженни Ли десять лет держала в бассейне своей загородной виллы гигантского разумного осьминога с третьей планеты пятой звезды системы Сколопендра.
– Почему?
– Да потому что, – Мадлона дернула плечиком. – Потому что это глупо.
– Именно! – щелкнул пальцами Гиньоль. – Глупо настолько, что в это сразу все поверят!
– Все?
– Ну нет, конечно же не все. Даже речам Бургомистра верят далеко не все.
– Вернее, верят только дураки, – уточнил Фанфанов.
– Точно, – согласился Гиньоль. – Есть такое понятие, как целевая аудитория. Смысл его в том, что одним нужно рассказывать одну сказку, а другим – другую. Проблема Бургомистра в том, что он этого не понимает. А у нас для каждой целевой аудитории своя история. Как раз такая, чтобы пришлась по вкусу. И если мы точно сработали, а я готов об заклад биться, что так оно и есть, то уже завтра в Централе начнется массовая истерия. Потому что население наконец-то осознает, какую угрозу представляет для них, для всех них, буквально для каждого, инопланетное вторжение.
– И что тогда? – спросила Мадлона.
– Если мы заставим всех поверить в то, что коварные пришельцы способны на любую подлость, вплоть до того, что засунуть анальный зонд Национальному Лидеру Единой и Нерушимой Партии Бедламбеса, кто
