– Да, – подтвердил Кридос. – Они тут решали, стоит меня убивать или нет.
– Это и было ваше испытание, – сказал, обращаясь в первую очередь к Ариэлле, настоятель. – В том, что вы сумеете отыскать Кридоса, у меня не было ни малейших сомнений. Но мне хотелось знать, как вы поступите, если вам будет предложен выбор: убить ни в чем не повинного человека либо погибнуть самим.
– А что, у нас был такой выбор? – удивился Веспер.
– Был, – кивнула Ариэлла.
– И что мы выбрали?
– Вы сделали правильный выбор, – успокоил дварфа настоятель.
– Нет, я хочу знать! – стоял на своем Веспер. – Ариэлла, я надеюсь, ты не подписывала нам смертный приговор?
– Я верила, что все закончится хорошо, – ответила девушка, отведя взгляд в сторону.
– Ты что, серьезно? – вне себя от возмущения, Веспер даже подался назад. – Ты готова была всех нас обречь на смерть? Ради него? – Дварф ткнул пальцем в Кридоса. – Да кто он такой?
– Я Кридос из Мелоса, – церемонно представился пленник Свинцовой башни. – Исследователь земель и составитель карты мира.
– И на фига нам этот мировед сдался? – возмущенно взмахнул руками Веспер.
– Он нужен мне, – сказал настоятель.
– Так вы заберете меня отсюда? – немало удивился такому повороту событий Кридос.
– Конечно, – заверил его настоятель.
– А что с остальными? – спросил Лигон.
– Прости? – непонимающе посмотрел на него настоятель.
– Как быть с остальными пленниками?
– Мы не можем забрать всех. Среди пленников Свинцовой башни есть и настоящие преступники, разбойники и убийцы. К тому же ты видел, многие из них полностью утратили человеческий облик.
– Так, значит, мы всех их оставим здесь?
– У тебя есть другое предложение?
– Организатором и вдохновителем этой экспедиции был ты, уважаемый.
– Да, и я получил то, что хотел.
– А как же справедливость?
– О чем ты? – непонимающе вскинул брови авир. – Несправедливость лежит в самой основе этого мира. Поэтому мы и покинули его, уединившись в своей обители.
– Ребенок, когда его что-то пугает, прячет лицо в ладонях. Но мы ведь не дети. Мир не изменишь, закрывая глаза на то, что происходит вокруг.
– Мы не пытаемся сделать мир лучше. Мы принимаем его таким, какой он есть. Вернее, таким, каким мы его придумали.
– Придумали? – непонимающе наклонил голову эльф.
– Конечно. Мир таков, каким мы его себе представляем. Например, раньше он был плоским. Кридос пришел к выводу, что он имеет цилиндрическую форму. Но если бы Кридос умер в заточении, то все так и продолжали бы считать, что мир плоский. До тех пор, пока в мире не появился бы кто-то другой, повторивший открытие Кридоса.
– Понял, – кивнул эльф. – Освободив Кридоса, мы спасли не человека, а идею.
– Можно и так сказать, – согласился авир.
– А как насчет морали?
– Лигон… – прошипела сквозь зубы Ариэлла.
У нее появилось опасение, что эльф намеренно пытается вывести из себя настоятеля. А ведь он мог и в самом деле бросить их здесь, рядом с гоблинами, которые снова оживут, едва авиры исчезнут.
– Мораль тоже придумали люди, – ответил настоятель. – Признаюсь, я до сих пор не определился, причислить ли ее к немногочисленным достижениям человечества или же к той необъятной груде глупостей, что оно успело натворить.
Тут уж и Терваль не удержался от вопроса:
– Чем же плоха мораль?
– Зачастую ее используют как прикрытие и оправдание весьма неблаговидных поступков.
– Если так подходить к вопросу, то в мире, наверное, нет ничего, что можно было бы однозначно отнести к категории добра. – Эльф сделал движение открытой ладонью, как будто отодвигая что-то в сторону. – В зависимости от ситуации любую вещь или явление можно рассматривать как со знаком «плюс», так и со знаком «минус».
– Ты ухватил самую суть проблемы, – кивнул одобрительно настоятель. – Именно поэтому вместо понятия морали я предлагаю использовать принцип целесообразности… Это не простая тема, и я предлагаю вернуться к нашей беседе позже, когда вы отдохнете и залечите раны.
