лес.
– Либо карта неточная, либо мы передвигались быстрее, чем нам казалось.
Еще через несколько часов отряд остановился. Баслов и Кийск побежали к началу колонны узнать, что случилось.
– Все. Пришли, – увидев Кийска, негромко произнес Киванов.
Впереди, насколько хватало глаз, расстилалась топь. По краю стояла полоса сухого желтого камыша. Далее бочаги стоячей воды перемежались кочками, облепленные лохмами бурой, пожухлой травы, похожими на вынырнувшие из глубин головы со спутанными волосами. Кое-где торчали черные, кривые, словно перекрученные судорогой, стволы изуродованных до полной неузнаваемости деревьев.
– Та-а-ак, – упавшим голосом протянул Баслов. – Конец всех путей.
Кийск срубил ножом невысокое деревце и ободрал с него сучья. Двигаясь по краю тростника, он стал прощупывать дно шестом. У берега глубина была небольшая, а дно – плотное. Кийск вошел в воду, достававшую ему до середины голеней, и, проверяя дорогу, двинулся вперед. Но как только он миновал полосу камыша, шест, выставленный вперед, не находя дна, провалился в глубину.
Выбравшись на берег, Кийск сел на мокрую землю и, сняв ботинки, вылил из них грязную ледяную воду.
– Ну, и что ты теперь скажешь? – нетерпеливо спросил Баслов.
– Я? – безучастно переспросил Кийск.
– Но ты же лазил в воду не затем, чтобы помыть ботинки?
Кийск с трудом натянул на ноги раскисшие от воды ботинки.
– Болото нам не перейти, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Единственное, что остается, – разделиться на небольшие группы и попытаться незаметно просочиться сквозь блокадное кольцо.
– Об этом надо было думать раньше, в лесу. Здесь, на почти открытой местности, нам это не удастся, – окружение слишком плотное. А для того, чтобы прорываться с боями, у нас нет оружия.
– У кого есть другие варианты? – разведя руки в стороны, спросил Кийск.
– У нас, – сказал Колышко, подошедший со стороны.
Рядом с ним шел небольшого роста человек с всклокоченной черной бородой и круглыми очками с очень толстыми стеклами.
– Это Мартин Грюновски, – представил чернобородого коротышку Колышко. – Он профессиональный лозоходец и уверен, что с помощью своих способностей сумеет отыскать среди топей безопасную дорогу.
– Профессиональный кто? – переспросил Киванов.
– Лозоходец, – ответил Грюновски и показал небольшую деревянную рогульку, которую вертел в руках. – С помощью этого инструмента я могу обнаружить различные изменения плотности и состава грунта на глубине до нескольких километров. Могу фиксировать пласты залегания полезных ископаемых и природные полости, трещины и разломы в земной коре. Я думаю, что смогу найти безопасную дорогу через топь, используя разницу в плотности твердого и зыбкого грунта.
– С помощью этого вот прутика? – с недоверием спросил Баслов.
– В свое время у меня был диплом Института изучения возможностей человека, – с гордостью объявил Грюновски. – Со всеми этими переездами я его где-то потерял, но прошу вас поверить мне на слово.
– Мы верим вам, – успокаивающе положил ему руку на плечо Колышко.
– Только вряд ли сможем воспользоваться вашими способностями, – добавил Кийск. – Болото огромное. У нас просто не хватит сил для того, чтобы пересечь его. Вы представляете себе, каково идти целый день по колено в ледяной воде?
– Да, – с невозмутимым спокойствием ответил Грюновски. – Я уже забирался в болото, чтобы испытать свои возможности.
Кийск посмотрел на ноги Грюновски и убедился, что брюки его до колен перемазаны слоем жидкой грязи.
– Ну и как? – спросил Кийск, имея в виду то, как ему понравилась прогулка по воде.
– Мне удалось отойти от берега значительно дальше, чем вам.
– Порою мне начинает казаться, что люди сделаны из гораздо более прочного материала, чем механики, – сказал Кийск, переведя взгляд на Колышко.
– А так оно и есть, – ответил вполне серьезно Клавдий Матвеевич.
С правого фланга раздалось несколько одиночных выстрелов.
– В который уже раз с прискорбием должен сообщить, что иного выхода у нас просто нет, – попытался пошутить Киванов.
– В конце концов, мы остановимся, добравшись до любого участка твердой земли среди топей, – сказал Колышко. – Болото надежно защитит нас от преследователей, и там мы сможем спокойно все обдумать и принять правильное решение.
Кийск огляделся по сторонам и увидел, что все взгляды устремлены в его сторону. Даже Баслов молча ожидал, что он скажет.
– А почему все решили, что последнее слово должно быть за мной? – выставив перед собой ладонь с растопыренными пальцами, недовольно поинтересовался Кийск.
Глава 27
