Эндрю напрягся, и Грир поняла, что говорит не то. В это мгновение она осознала то, что должна была увидеть с самого начала. Эндрю Монтхэвен исключительный мужчина — во всем. Для него это не было лишь минутным влечением, легким интересом, развернувшимся в желание сексуальной разрядки, которое могла бы удовлетворить любая женщина. Он хотел только ее — и как долго уже хотел? Этот вопрос, который Грир догадалась задать себе лишь сейчас, вмиг разбил все ее аргументы, и она только сильнее прижалась к нему.
Мышцы Эндрю постепенно расслабились, и он принялся гладить ее спину и плечи.
— У меня недостаточно выносливости для марафона однодневных связей длиной в жизнь, — сказал он. — И мне не верится, что ты действительно так расцениваешь мое отношение к тебе. — Подняв ее голову, он пристально вглядывался в ее глаза. — Послушай, Грир, мы встретились в сложный жизненный период. Этот период закончился, но у нас все равно не получится забыть о нем. Мне вовсе не нужны легкие, ни к чему не обязывающие связи. Я хочу отношений с тобой, Грир. Если ты не готова, я могу подождать... примерно две минуты. — Эндрю принужденно усмехнулся.
— Не знаю, что сказать, — прошептала Грир. — В моих мыслях витает какой-то ответ, но стоит мне попытаться воплотить эти мысли в слова, выходит бессмыслица.
Он слегка отстранил ее от себя.
— У тебя еще есть время подумать. У нас впереди целый вечер. Правда, я постепенно замерзаю, так что вскоре тебе может понадобиться горелка, чтобы меня разогревать.
Даже в темноте она различала огонек желания в его глазах. Возможно, это единственный мужчина, способный проникнуть в те тайники ее души, которые она считала — так было легче — уже навсегда пустыми.
Грир снова оказалась в объятиях Эндрю, мысленно благодаря его за то, что он, казалось, понимал ее единственное на тот момент бесспорное желание — быть в его руках.
— Может быть, мне сейчас лучше поехать домой, Эндрю, — тихо сказала она, гладя его по подбородку и спускаясь пальцами к пульсирующей жилке на шее. — Устроим себе небольшую передышку.
— Мне не нужно никаких передышек, — просто сказал он.
— Мы не можем тут больше оставаться.
— Лучше так, чем дать тебе уйти.
Может ли она вообще доставить удовольствие другому мужчине? Стиснув зубы, Грир зарылась лицом в ложбинку у него на плече, ощущая, как его руки сжимают ее талию. Другой мужчина. Колин был единственным в ее жизни. Может быть, вместе со способностью иметь детей она утратила тот шарм, с помощью которого женщина творит поистине магические вещи с мужчиной, ее возбуждающим. Если так и есть и она не сможет удовлетворить Эндрю, то будет ли честным возложить на него еще одну свою проблему? Ведь он станет винить себя. Мужество, опыт — в Эндрю было все, о чем только может мечтать любая женщина. Нужно будет рассказать ему о гистерэктомии. Мужественность и профессиональный опыт Эндрю позволят ему принять ее такой, какая она есть. Однако риск был слишком велик, и ей не обязательно вообще доводить дело до этого признания.
— О чем задумалась? — наконец спросил он.
— О том, что я только все запутала и испортила весь вечер, а теперь не знаю, как выбираться из этого. — Откровенность, пожалуй, лучшее средство.
Взяв ее за руку, Эндрю вышел на тропинку.
— Если такой вечер ты называешь испорченным — тогда жду не дождусь более удачной твоей попытки.
— Может быть, мне стоит сказать, что я
Они достигли вершины утеса.
— Лжец из тебя никакой.
— А как насчет того, что мы только недавно встретились?
— Это не пройдет. Мы же давние друзья, помнишь? Ты сама сказала это сегодня утром — двум моим коллегам.
— Сказала, точно, — признала Грир. — Почему-то в той ситуации эти слова показались мне наиболее подходящими.
Порыв ветра, подхвативший песок с пляжа, пронесся мимо них. Грир протерла глаза.
Эндрю притянул ее к себе, пригибая ее голову и заслоняя ее от ветра.
— Они и были подходящими. К тому же не такими уж далекими от правды. Больше двух лет — немалый срок. Есть еще предлоги для побега? — пошутил он.
На небе взошла луна, накрыв серебристо-белой дымкой скалистые трещины, каменные насыпи и заросли колыхавшегося от ветра ползучего сорняка. Покачав головой, Грир поспешила к спасительной машине, надеясь, что больше не придется отвечать на каверзные вопросы Эндрю.
Но у него были другие планы. Когда они оба устроились в машине, он откинулся на спинку сиденья и взглянул на нее, по-видимому не собираясь заводить мотор.
— Ты так и не убедила меня в том, что тебе лучше вернуться в этот обшарпанный пансионат, чем поехать со мной в Рингстэд-Холл. Просто выпьем чего-нибудь и поговорим, — небрежно бросил он. — Мне одиноко в этом шикарном старинном особняке. А потом я тебя отпущу — даю слово скаута.
Он прикрыл ладонью половину лица, но это никак не уменьшило убеждающую силу его улыбки.
Салон маленькой машинки огласил ее шумный вздох.
— Ты заставляешь меня чувствовать себя виноватой, — бессильно выдохнула Грир.
— На то и рассчитано.
— Удар ниже пояса. От меня зависит бизнес, находящийся за тысячи километров отсюда, меня ждет сестра, которая рассчитывает на меня. — Грир понимала, что ее слова наполняются отчаянием.
— И?..
— Давай не будем начинать то, чем у нас все равно не будет времени насладиться, — разъяснила она свою мысль. — Ты сказал, что тебя не интересует секс на одну ночь, — меня тоже. Но ведь это все, что мы можем позволить себе, учитывая расстояние между нами. Ты не можешь спорить с очевидным, как бы ты ни пытался.
Но как же Грир хотелось дать волю чувствам и делать все, чего она так жаждала, хотя бы несколько предстоящих часов.
Эндрю не дал ей договорить, накрыв ее губы поцелуем, затем поцеловал линию ее подбородка, спустился, прижимаясь губами к изгибу шеи, и на мгновение остановился на участке под воротником.
— Я тебе уже сказал, что ожидаю от этого вечера — ожидаю, а не хочу, — компании женщины, с которой мне приятно проводить время. А потом посмотрим. Но в любом случае твоя сестра не ребенок, так ведь? — Он дождался ее неохотного согласия. — Нет. И самолеты уже успели изобрести, тоже верно, да? — Он снова дождался, пока она кивнет. — Кроме того, я надеюсь, что мне удастся какое-то время проводить в Штатах научное исследование на регулярной основе. Время зависит от меня. — Радостно улыбаясь, Эндрю ласково потрепал ее по подбородку. — И как это я так далеко забрался?
Грир провела ногтем по краешку его галстука.
— Сдается мне, ты ведешь нечестную игру. Но я истощила запас извинений за недружественное поведение.
— Отлично. — Парой быстрых движений он привел машину в движение. — Умираю как хочу пить.
— Ты все слишком усложняешь, — предупредила его Грир. Она чувствовала его возбуждение. Что бы ни говорил Эндрю — как только они окажутся наедине в его уютной комнате, напитка и беседы будет явно недостаточно — недостаточно им обоим.
— Что опять не так?
— Все эти препирательства. Они не меняют положения дела.
— Я и не собирался ничего менять, — ответил он. Грир стремительно выходила из себя. Лучшее, что она может сделать, — это выложить все начистоту.
