свете.
Большая машина все еще стояла возле коттеджа: в ней старая вешалка привезла сюда девчонку. Пикап Далласа Келхауна торчал как раз позади джипа.
Дерьмо!
Прошлой ночью она не вернулась сюда вдвоем с этой соплячкой, как он ожидал. Он уже решил, что дело в шляпе, что она останется вдвоем с малявкой в этом карточном домике (как будто такая лачуга может послужить кому-то препятствием!), и тут-то он до них и доберется. Он доберется до нее и сделает все, ради чего сюда пришел.
Но он слишком рано поверил, что ему наконец-то повезло и ее удалось загнать в угол, — и едва не сделал ошибку. Принял за Рей другую бабу и прижал ее возле джипа на мосту.
Ему все сильнее хотелось выпить и закурить. Если та дура на мосту успела его разглядеть, придется ее прикончить. А потом затаиться и ждать, пока уляжется пыль, — а уж тогда делать следующий ход.
Боль накатила с новой силой. Он весь похолодел. Рубашка мигом промокла от пота. Он оступился, машинально хватаясь за грудь. Из-за этой суки он стал настоящей развалиной! Каждый вздох давался с трудом, как будто он тонул.
Скользя спиной вдоль древесного ствола, он опустился на землю и скорчился, прижимая колени к груди.
Медленно, неохотно боль ослабила свои тиски.
Навалилась застарелая усталость.
Вот именно — усталость. Он слишком долго вынужден был прятаться, выжидать и подглядывать. Бабы. Они только и знают, что строят мужчинам пакости. Они используют их, если хотят чего-то добиться, и готовы вильнуть хвостом, когда увидят кого получше. Рей не имела права так быстро забывать Уоррена Нейла. Мужик тянулся изо всех сил, он буквально дал разорвать себя на клочки, а она и глазом мигнуть не успела, как залезла в трусы к Далласу Келхауну — заодно с его бумажником.
Вот только Далласу невдомек, что он спит со своим врагом.
Ха, этот богатенький мальчонка еще ни разу в жизни не сталкивался с таким врагом, каким может стать она! Уж она не успокоится, пока не разорит его до нитки и не пустит по миру! Потом-то их все равно обоих прикончат!
Он хрипло захохотал, закашлялся и вытер рукавом слюнявые губы.
На решетке для барбекю, установленной перед коттеджем, весело заплясали языки пламени. Он отлично видел, как они суетятся вокруг, и слышал, как они хохочут. Стало быть, Келхауну приспичило корчить из себя крутого лесовика — разводить костры, жарить мясо и все такое…
Этак, чего доброго, дойдет очередь и до скаутских песен!
— Дядя Даллас!
Он зажал рот ладонью и насторожил уши.
— Дядя Даллас, Волк тоже хочет мяса! Дерьмо-о!
Келхаун крикнул:
— Держи, Волк! — и что-то пролетело в свете от костра далеко во тьму. Собака ринулась следом.
Девчонка засмеялась. Тонким, хихикающим смехом. Девчоночьим смехом.
Вот проклятие, только этого не хватало! Как бы ему снова не ошибиться! Он-то надеялся припугнуть маленькую дрянь, чтобы Рей не пикнула и пошла с ним, куда велят.
И вряд ли Келхаун очертя голову бросится спасать очередную бабу. У него и так этих баб было без счета. А вот «дядя Даллас» может повести себя совсем иначе…
Он резко выпрямился. Это непременно нужно отметить. Пора вернуться к Блу — там всегда найдется выпивка и отличная травка. И пусть Блу подыщет для него маленькую телку с большими сиськами. На эту ночь он может позволить себе оторваться. А утром, когда ему станет полегче, можно будет все обдумать. И решить.
Завтра он вернется сюда.
Завтра он снова примется следить и ждать.
Завтра он будет готов сделать тот ход, который обеспечит его на всю оставшуюся жизнь.
Все, что ему для этого требовалось, — остаться наедине с девчонкой на пару секунд — так, чтобы никто не видел.
Глава 21
«Тайсон Лароуз, адвокат».
Эта медная табличка на стене возле дверей кабинета должна была бы вселять в него неизменную радость и гордость. Но сейчас он с удовольствием содрал бы ее, чтобы навсегда позабыть, кто он такой. Чтобы убраться отсюда подобру-поздорову. Убраться ко всем чертям.
И он бы так и сделал — если бы смог забрать Джоэлу с собой и быть уверенным, что накопил достаточно, чтобы она была довольна. Но он сам угробил свои мечты. Собственно говоря, они оба приложили к этому руку.
Когда он залез по уши в долги, чтобы заплатить за юридическое образование, то воображал, что его отец будет гордиться сыном, так решительно и самостоятельно строившим свое будущее.
И как он умудрился скатиться до того, чем стал сегодня?
Когда начался этот позорный путь вниз?
Тайсон не спускал глаз с таблички и последовательно проклинал про себя все решения, принятые им на этом пути. Потому что они оказались как на подбор одно другого хуже.
— Эй! — окликнула Джоэла, возникая рядом. — Очнись, Тайсон! У меня куча дел.
Куча дел!..
— Да, конечно. — Он поспешно отпер кабинет. У Джоэлы куча дел, но они его не касаются, и уж во всяком случае, она не собирается ничего с ним обсуждать. — Снова поедешь в город?
Она прошла перед ним в приемную.
— Обожаю бывать здесь днем в субботу. Как будто ты спрятался в магазине и остался там на ночь!
Он не спускал с нее глаз, караулил каждое движение.
Джоэла грациозно повернулась к нему лицом. Ее синие глаза оставались все такими же яркими, а густые светлые волосы сохранили все тот же медовый оттенок, что покорил Тайсона еще в школе.
— Эй, детка, что это с тобой? — Она с сердитой гримаской подошла поближе. — Ты заболел или как?
Еще чего! Он ошалело потряс головой.
— Просто прикидываю кое-что про себя. У меня сейчас большие расходы. Тебе много нужно?
Картинно спрятав ручки в карманы светло-голубых джинсов в обтяжку, Джоэла распахнула дверь из приемной в офис и вошла внутрь.
— Иди ко мне, — позвала она. — По-моему, оттянуться на пару минут никогда не помешает!
Тайсон с трудом подавил привычную вспышку возбуждения. Даже когда ему было совсем худо — вот как сейчас, — даже когда он чувствовал себя по уши в дерьме, Джоэла могла завести его с пол- оборота.
Все разваливалось прямо на глазах. А ведь он сделал все, чтобы выиграть! С самого начала он затеял это ради Джоэлы, потому что знал: смешать Фенси Келхаун с грязью для нее даже важнее, чем выиграть местный конкурс красоты. А еще ему хотелось утереть нос своему никчемному папаше, имевшему наглость всю жизнь смотреть на Тайсона свысока. Ну и конечно, ему хотелось выиграть ради самого себя, чтобы доказать всему свету, что он не менее крутой, чем Даллас Келхаун.
Почему же теперь ему так трудно найти повод продолжать борьбу?..
— Тайсон! Ты где застрял?
— Уже иду!
Даллас Келхаун, который мог бы быть ему просто братцем Далласом!
