К чертям осторожность – Тобиас вошел в дом, поднялся по ступеням; ему пришлось всю дорогу по лестнице до квартиры Перис идти на ощупь, держась в кромешной тьме рукой за стенку.
Вот еще одна открытая дверь. Настежь. В тихой комнате на полу лежали полосы лунного света. Тобиас шагнул в квартиру и позвал:
– Перис…
Когда он в последний раз с ней разговаривал, голос у нее был какой-то странный. Нельзя сказать, что он хорошо узнал Перис в последние несколько дней. Взрослая Перис была ему незнакома; они нечасто и ненадолго встречались после ее возвращения из Европы, и пока он был женат на Синтии.
Сейчас, наверное, она сидит в «Голубой двери» со своими ненормальными друзьями.
Он нерешительно нашарил выключатель и нажал на него. Зажглась одинокая лампочка.
– Перис! – в этот раз погромче позвал он.
Если она сейчас вернется и застанет его в своей квартире, ему некого будет винить – только себя.
Он собрался уйти отсюда с Богом и забыть само имя этой женщины. Она дала ему понять, что не станет помогать ему с Попсом. А впрочем, какое ему дело, если ее нежные чувства будут задеты человеком, действующим под давлением обстоятельств так же, как действовал бы любой другой на его месте? Он же не просил ее лежа дожидаться его, хотя сам был возбужден до предела.
Не как человек под давлением обстоятельств, а как хищник, которому указали легкую добычу. От этой мысли ему стало не по себе.
Он поднял коричневый бумажник со столика рядом с креслом-качалкой. Возле бумажника покоилась снятая с черного телефонного аппарата трубка.
Может быть, она нарочно сняла трубку?
Чтобы он наверняка ее не беспокоил больше.
И ушла, оставив дома бумажник?
Это, черт возьми, его совершенно не касается.
Тобиас повернулся и вышел на площадку.
Чем быстрее он вернется к заливу Юнион, тем лучше. Завтра он должен принять решение по кондоминиумам, а также посмотреть, что делать дальше в Скагите.
Кто же вышел из этого дома, оставив дверь незапертой, и уехал в большой, сияющей, явно дорогой машине?
Тобиас опять вернулся в квартиру и прошел в коридор, ведущий куда-то из гостиной.
– Перис! – сказал он громко, стуча в первую дверь на своем пути, потом опять: – Перис! – стуча в следующую.
В конце коридора была лестница, ведущая вверх, в темноту. Он преодолел ее, шагая через две ступеньки, и остановился наверху.
Он вел себя, как ненормальный.
– Перис!
До него донесся приглушенный звук. То ли стон, то ли приглушенный вскрик. Сердце Тобиаса сжалось. Он на ощупь двинулся вперед и наткнулся на очередную дверь, на этот раз опять открытую. И опять-таки только луна освещала комнату за этой дверью. Пробиваясь сквозь едва колышащиеся белые портьеры, таинственный серебристый свет лился на кровать; смятая и перекрученная простыня валялась на полу.
– Здесь есть кто-нибудь? – спросил Тобиас, стараясь говорить спокойно. – Эй?
Сдавленный звук был еще тише, но источник его находился где-то в этой комнате. Тобиас распахнул дверь и почувствовал, что она уперлась в какую-то преграду.
Тобис услышал испуганное «Ах!» и вздрогнул. Стиснув зубы, он подошел к кровати, включил свет и обернулся.
Дверь медленно закрывалась.
В углу съежилась Перис – она сидела на полу, подтянув колени к подбородку и обхватив их руками.
– Господи, – сказал Тобиас. – Господи Боже мой. – Он сделал движение, чтобы подойти к ней, но потом оглянулся, выискивая, чем бы ее закутать.
Тумбу в ногах постели закрывало легкое белое одеяло. Тобиас снял его и подошел к Перис.
– Все в порядке, – сказал он спокойным тоном. Все хорошо. Я здесь. Только я.
Перис вжалась в угол. Что с ней случилось?
Как только ему пришел в голову этот вопрос, сразу же явился и возможный ответ. Сердце Тобиаса сжалось.
– Т-с-с, – сказал он, хотя Перис и так не издавала ни звука. – Дай, я тебя закутаю.
Он почувствовал себя, как охотник с сетью, пытающийся поймать олененка. Перис смотрела на него расширенными глазами, и он понял, что она бы убежала, если бы смогла заставить себя пошевелиться.
Волосы ее разметались по лицу и по плечам, короткая ночная рубашка из бледно-желтого атласа держалась только на одной лямочке. Второй же лямки не было. Только поджатые ноги удерживали рубашку на груди – длинные, стройные голые ноги. У Перис были очень красивые ноги, это Тобиас заметил еще в своем плавучем доме.
Быстро и обыденно. Заботливо, но бесстрастно – так, наверное, надо было обращаться с ней сейчас.
– Ты что, собираешься заморозить свою… – О Боже! – Давай я тебя укутаю в одеяло.
Перис ничем не помогла ему. Тобиасу пришлось буквально отрывать ее от стены, чтобы накинуть на нее одеяло и запахнуть его впереди.
– Может быть, теперь с моей помощью поднимешься?
Перис повыше подтянула одеяло. Она не сводила глаз с его лица.
– Ну, давай, – сказал он и очень осторожно, подхватив под руки, начал ее поднимать.
Наконец, она встала на ноги, помогая себе рукой, уцепившейся за его рубашку. Она стояла, прислонившись к стене; ее тело била крупная дрожь.
– С тобой все в порядке? – спросил он, понимая, что она совсем не в порядке. – Ты можешь идти? Я понесу тебя.
Перис помотала головой.
– Сейчас все пройдет. Дверь не хлопнула, – из ее глаз потекли слезы. – Она так и не хлопнула. Я ждала и ждала, а она не хлопнула.
– На тебя напали, Перис? – спросил он. У него перехватило дыхание.
– Да, – прошептала она. – Он пришел, когда я спала. У него был нож.
Тобиас почувствовал такую злость, что у него сдавило грудь. Все тело напряглось. Протянув к ней руку, он заметил, что и его рука дрожит.
– Иди сюда, – сказал он, притягивая ее к себе. – Успокойся, детка. Все уже позади.
Он даже думать не хотел о… Прошлой ночью он чуть не принудил ее… А сегодня… Нет, он даже подумать об этом не мог.
Перис по-прежнему цеплялась за его рубашку. Тобиас, обняв ее за плечи, повел к лестнице.
– Где у тебя кухня? – спросил он Перис.
– Позади рабочей комнаты, – ответила она, стуча зубами.
Усадив ее на один из четырех темно-зеленых стульев, расставленных вокруг круглого стола, Тобиас подтащил другой стул поближе и сел рядом с Перис.
– Я хочу позвонить в полицию. Ты не возражаешь?
Перис обвела глазами сияющую кухню с высоким потолком и старомодным белым оборудованием.
– Побудь здесь, – он поднялся, набрал в чайник воды из-под крана, поставил чайник на газ.
– Чай, – сказал он, обращаясь скорее к себе, чем к Перис. – Чаю выпить – совсем неплохо.
– Да, – тихо сказала Перис.
В самом маленьком из зеленых керамических сосудов нашлись пакетики с травяным чаем. Тобиас нашел и кружку.
– Посиди тут. Я позвоню из соседней комнаты.
– Им все равно, – она уже говорила вполне громко.
Тобиас решительно подошел к телефону, нажал на рычаг и набрал 911. Ему понадобилось всего несколько слов, чтобы получить ответ:
