– Проклятье! Существуют же гоблины! Или ты и в это не веришь?
– После сегодняшнего я готов поверить даже в эландского Золотого Дракона. Вы наверняка и его встречали…
– Нет пока, но кто знает, возможно, мы встретили их обоих – и Дракона, и Орла. Если речь идет о конце Света, они должны появиться. Я, конечно, мог бы разбудить этого красавца, – Рене кивнул на лежащего, – но он вряд ли говорит по-арцийски. До Гелани осталось весы четыре?
– Около того.
– Оттуда и пошлем кого-нибудь за ним, а пока пусть отдыхает. – Герцог взглянул на черное небо и вздохнул: – Медведь взошел над горизонтом, боюсь, мы не успеем, даже если у нас вырастут крылья. Что ж, пощадим коней, им и так досталось, и положимся на милость Творца, если она, конечно, есть, эта милость.
Некоторое время они ехали молча спокойной рысью. Рене думал о чем-то своем, Шандера мучила тревога, но он не считал уместным спрашивать – если герцог сочтет нужным, заговорит первым и расскажет, почему переменилось его настроение. Так и случилось:
– Ты не заметил, что в последнее время мы все время скачем наперегонки с судьбой и всякий раз опаздываем? Боюсь, и на этот раз нам ее не перегнать.
– Чего вы опасаетесь, монсигнор?
– Этой ночи, будь она неладна, – Рене досадливо поправил шляпу, – не терплю всяческих изысков, в бою от них одна помеха, да и в мирные времена толку никакого. А что до моих опасений… Насчет Конца Света ты слышал, но он если и будет, то не завтра… Сейчас я боюсь того, что нас ждет в Высоком Замке. Я, кажется, понял, почему на нас напали. Не в упрек тебе будь сказано, капитан, но мы попались в ловушку, как глупые кутята.
Шандер промолчал, но внутри его что-то сжалось – вот оно, то предчувствие беды, что не оставляло ни на мгновенье. Он сам не понимал, к чему бы это, а вот Рене, кажется, понял, хоть и поздно. А тот продолжал рассуждать, как будто рассказывая самому себе:
– До меня дошло, что они затеяли, когда мы заговорили о Лупе, вернее, о ее побеге. Нас: Ланку, Парамона, меня никто и не собирался брать в заложники, да они и не смогли бы этого сделать. Убить, если, конечно, повезет, они, конечно, бы убили, но не для этого они заявились. Гоблины никогда не были дураками, они знают, как брать пленных, и действовали бы совсем иначе. Нет, им нужен был переполох, драка, которая заставит нас задержаться в пути.
Теперь второе. Если бы охотились только за нами, вам бы удалось захватить их врасплох, но они ЖДАЛИ удара со стороны Таяны, с той стороны пади были не один или два дозорных на всякий случай, а ровно столько же бойцов, что и против нас. Им не пришло в голову бросить их в схватку, даже тогда, когда их план якобы захвата заложников начал лететь к Проклятому.
– Но как они могли нас ждать?
– Михай – умница. Подонок, убийца, чернокнижник, но умница. Он знает, чего и от кого можно ждать. То ли он как-то общался со своими сообщниками, оставшимися на воле, то ли они условились заранее, но разыграли все как по нотам. Суди сам. Кто-то приказывает Герике добиться свидания с отцом и передать ему послание, составленное таким образом, что игрок в эрмет МОЖЕТ его понять. Герика отца боится, но Стефан для нее все – это они тоже знают. Девочка никогда бы не ослушалась приказа, не иди речь о Стефане! Она ДОЛЖНА была все рассказать. Король Марко пирует в ратуше со Старшинами – освященный веками ритуал, так что в Высоком Замке за него остается наследник. Что должны были сделать вы с принцем, узнав, что нас ждет засада? Разумеется, бросить в бой «Серебряных». Но все, кто свободен, в Гелани на празднике, времени собирать людей по кабакам нет. И вы выгребаете всех подчистую, даже караулы срезаете…
Ты, конечно же, мчишься вместе с «Серебряными». И застреваешь в Ресске. Значит, ночью в Высоком Замке не будет ни герцога Арроя с его эландцами, ни графа Гардани с «Серебряными», а только Лукиан. Человек честный и отважный, но не ума палата.
– Вы думаете, он удрал?
– Кто «он»? Михай? Я счастлив был бы, будь это так. Боюсь, что нас ждет новая смерть. Но кто? Король? Герика? Или все же Стефан?!
– Но ведь там Преданный и Красная Стража!
– Если они выманили из Замка нас, они могли выманить Стефана из его покоев. Душу Проклятому бы отдал за то, чтоб ошибиться, но лгать себе не выход.
– Но, может быть, мы считаем их умнее, чем они есть на самом деле. Вдруг они просто хотят освободить Михая?
– Для этого совсем не нужно было посылать ему Герику. В таком деле, чем больше тайны, тем лучше. Нет, известие предназначалось Стефану, непревзойденному знатоку эрмета. И действовать они будут этой ночью. Поэтому я и говорю, что мы уже опоздали. Если несчастье должно было случиться, оно уже случилось или случится в ближайшую ору, а нам еще ехать и ехать. Даже загони мы коней, и то не успеть. И ведь я знал, чувствовал, что должен скакать в Гелань, если б не Ланка… Никогда себе не прощу…
– А что делали эти, на дороге? – цепляясь за последнюю надежду, спросил Шандер. – Разве засада не доказывает, что охота идет за вами?
– Отнюдь нет, – покачал седой головой герцог. – Что могли сделать два гоблина против целого отряда? А то, что нас будет только двое, никто и подумать не мог! Их поставили снимать гонцов, буде из Высокого Замка кого-нибудь пошлют за нами. Существовала ничтожная возможность, что Стефан все же догадается, в чем дело.
Ответить Шандер не успел. Ночь разорвал стук копыт. Кто-то неистово гнал коня навстречу. Вырвавшийся из темноты всадник чуть было не пронесся мимо, но Шандер властно окликнул его. Это был додекан из «Золотых». Гонец еще не успел открыть рта, а Гардани понял, что Рене не ошибся. С губ капитана «Серебряных» сорвалось одно-единственное слово: «Кто?»
– Стефан, – глухо ответил «Золотой», – и Зенон.
…Все произошло именно так, как думал Рене, что, впрочем, его не могло обрадовать. Марко вернулся в
