на край одного из трех загромождавших комнату столов. – Хотя верно и то, и другое. Как вы себя чувствуете?
– Итак, Рокэ Алва ударился в вежливость. В таком случае я спрошу, как прошла поездка в родные края.
– Прекрасно. Вино прошлого урожая обещает стать лучшим за последние двадцать лет, а мои подданные по-прежнему остаются закоренелыми сластолюбцами и драчунами, но вы не ответили на мой вопрос.
– Рокэ, – кардинал поудобнее устроился на набитых конским волосом подушках, – почему вы вернулись раньше времени, зачем вам понадобилось совать нос в мои стаканы и чему вы рады?
– В вашей обители пахнет не шадди, а какой-то пакостью. Для меня это верный признак болезни, причем серьезной. Я рад, что вы не имеете отношения к тому, что творилось в Олларии, потому что не люблю, когда умные люди делают глупости. По крайней мере, те умные люди, с которыми я заодно.
– Значит, – глаза кардинала нехорошо блеснули, – что-то случилось. Что именно?
– Так, – Рокэ все еще вертел в руке несчастный стакан, – несколько небольших погромов и один большой, десятка три пожаров и некоторое количество убийств.
– Кто, кого и за что?
– Били еретиков, отравителей и укрывателей оных. Между прочим, вашим именем.
– Знаете что, Рокэ, – вздохнул кардинал, – прикажи?те сварить мне и вам шадди и взять под стражу моих секретарей и слуг. Я так и так собирался сегодня встать, а обсуждать погромы без шадди я не в состоянии.
– Вам видней, – Рокэ открыл дверь и вышел. Сильвестр слышал, как он отдает распоряжения.
Агний не предатель, просто дурень, пошедший на поводу у врачей, а лекарям только дай палец, руку оттяпают. И вот пожалуйста! Мира с Агарисом не будет, будет много неприятностей… Что ж, исправить можно все, кроме конца света.
Вернулся Рокэ и вновь расположился на столе, солнечный луч радостно заиграл на кэналлийских сапфирах, словно только того и ждал.
Его Высокопреосвященство бодро спросил:
– Итак, вы в Торку не поехали. Почему?
– Дурные сны, – улыбнулся Алва, – даже не дурные, а нелепые, но я решил заехать в Олларию. К слову сказать, я узнал про творение мастера Коро нечто меня озадачившее.
– Мы еще об этом поговорим. Я, пока наслаждался вынужденным бездельем, тоже кое-что отыскал, – Сильвестр кивнул на громоздившиеся по всем углам книги и рукописи, – но сначала расскажите, что случилось. Правду, причем всю.
– Вы уверены, что вам это не повредит?
– Мне вредит вранье.
– И это говорит церковник, – Алва усмехнулся. Несколько шире, чем следовало. – Итак, Ваше Высокопреосвященство, ваш ызарг, воспользовавшись вашей болезнью, выполз на диспут с заезжим праведником и с треском продул, после чего огорчился и решил стать драконом. Победитель, напротив, проявил милосердие и благостность и принялся благословлять желающих направо и налево, к какой бы церкви те ни принадлежали.
Особо Преосвященный Оноре заботился о детских душах, коим давал причаститься освященной водицы. Ночью детишки скончались в страшных мучениях. Кто-то завопил, что их отравил наш просветленный гость, кинулись его искать, но он сбежал.
– Нашли?
– И да, и нет. Терпение, Ваше Высокопреосвященство. То, что я вам рассказываю, мне известно с чужих слов – я приехал несколько позже. Первое, что я увидел у своего дома, это с полсотни нахалов с черными бантами, колотивших в ворота. Один особенно усердствовал.
– И вы?
– Отправил мерзавца к иным Вратам. Представьте себе мое удивление, когда приятель покойника заявил, что действует по вашему приказу и ищет в моем доме какого-то еретика. И это когда я зверски хотел спать!
– Я полагаю, – вздохнул кардинал, – соратники Авнира молча удалились.
– Ну, не то чтобы совсем молча, но удалились. Еретик тем не менее в моем доме оказался, и презабавнейший. Мы немного поболтали… О, кажется, несут шадди.
– Вам могут подать вина.
– Я составлю вам компанию, хотя бы для того, чтобы вы не выпили все. Мои родичи мориски считают, что мужчина должен купаться в шадди, вине и крови, – узкая рука взяла с подноса полупрозрачную чашечку. Из Рокэ бы получился отменный шад или даже нар-шад[30] – безжалостный и изысканный.
– И что было дальше?
– Моего оруженосца тоже принесло в Олларию раньше времени. Юноша умудрился получить благословение и отпущение от заезжего святого, который, когда ему подпалили хвост, бросился за помощью. Кто-то следил то ли за Оноре, то ли за Ричардом и навел на след.
– Вам по-прежнему не дает покоя чья-то нелюбовь к вашему оруженосцу?
– Мне интересно, за кем шла охота на этот раз.
– Мне тоже. Что было дальше?
