быть! Скорее всего малому удалось бежать. Зря он это сделал, но придется изобразить радость по поводу возвращения будущего родича, Проклятый его побери!
– Мы рады видеть графа Мо. Он будет говорить первым. Пригласите всех ожидающих аудиенции, и начнем.
Возможно, Базиля Гризье и пригласили первым, но вошел он последним, когда остальные нобили уже выстроились у стены, взирая на Его Величество с должным благоговением. Пьер не обольщался: пришедшие изображают любовь, потому что надеются что-то получить, а те, кому от короля ничего не нужно, все еще выжидают. Ничего страшного: приручим шакалов, потом придут лисы, а затем и медведи. Король истинно королевским жестом оперся о подлокотник, удостоив будущего шурина благосклонным взглядом.
Брат Норы был в дорожной одежде и высоких сапогах, а на руке графа, странное дело, висела плетеная деревенская корзинка. Базиль похудел, на скулах горел лихорадочный румянец, но в остальном он выглядел как всегда. Легкой походкой подойдя к подножию трона, граф Мо грациозным движением преклонил колено и поднял голову, ожидая слова сюзерена. На породистом лице не читалось ничего, кроме почтительности, но Пьеру отчего-то стало неуютно. Возможно, потому, что он не ожидал, что Гризье уцелеет, и видел, что тот, уезжая, не обольщался насчет собственной участи.
– Мы рады вашему возвращению, граф. Признаемся, что мы волновались. Как прошло путешествие? Вижу, вы прямо с коня.
– Да, Ваше Величество, на моих сапогах еще не высохла грязь Набота. Я проследовал прямо во дворец и нижайше прошу простить мне мой вид.
– Арцийского нобиля красит не одежда, а верность и доблесть, – выдержав эффектную паузу, изрек Пьер, – встаньте и расскажите нам о вашем путешествии. Вы передали наше послание Рорику Ра-Гвару, не так ли?
– Да, Ваше Величество, – наклонил голову Базиль.
– Что он ответил?
– Рорик Ра-Гвар не считает себя вассалом Вашего Величества.
– Вы так полагаете или же вы привезли ответ?
– Я привез ответ. Рорик Ра-Гвар счел уместным передать вам послание и то, что он называет подарком. Вот первое, – Базиль вытащил из-за пазухи зашитый в кожу свиток, – а вот и второе. – Он приподнял корзину.
– Откройте.
Граф Мо невозмутимо откинул крышку. Он, без сомнения, знал, что внутри, так как сохранил полное спокойствие, а вот Пьеру это не удалось. Лившийся сверху свет позволил рассмотреть дары Лося во всех подробностях. Жись Фронтерский и лейтенант Эсташ в последний раз удостоились королевской аудиенции.
– Что это? – квакнул Пьер, позабыв о королевском величии.
– Ответ Рорика Ра-Гвара. – Голос Базиля звучал бесстрастно и ровно.
– Вы… Вы привезли это… сюда?
– Я исполнил приказ моего короля, – в лиловых глазах Базиля мелькнула и погасла злая искра, – отвезти указ Его Величества Рорику Ра-Гвару и доставить его ответ.
– Как вышло, что лейтенант Эсташ мертв, а вы живы? – Лицо короля все еще сохраняло утонченный бледно-зеленый оттенок, но он уже справился с собой.
– Лейтенант Эсташ и его люди видели свой долг в том, чтобы проводить меня до Ароны. Дальше я поехал один. На Гварском берегу меня ждали. Видимо, Рорик счел неприличным, что посол Арции прибыл без должного эскорта, и озаботился таковой обеспечить. Я и, – Базиль улыбнулся, – около трех десятков воинов Ра-Гвара направились к Рорику, с которым я имел… гм… непродолжительную беседу. С лейтенантом Эсташем я увиделся лишь во время казни.
– Вы просили Ра-Гвара о помиловании?
– Отнюдь нет. О помиловании просил Эсташ, но Рорик известен тем, что все делает наоборот. Он казнил не меня, а лейтенанта.
– Жись Фронтерский и его люди подверглись нападению Гвары?
– Нет, нападению Луи Трюэля и Мориса Шаотана.
– Они в Гваре?!
– Да, как я понял, всего около тысячи человек.
– Вы видели их?
– Во время казни граф Трюэль и барон Шаотан были вместе с Рориком и кардиналом Георгием, а Хайнц командовал дарнийским отрядом.
– Не было ли там Рафаэля Кэрны и… – Пьер осекся, но Базиль его прекрасно понял.
– Маркиза Гаэтано в Гваре я не видел.
– И все равно вы задержались.
– Прошу прощения у Его Величества. Меня задержали. Сначала Рорик, а потом – лихорадка. Я выехал сразу же, как смог сесть в седло.
– Вы честно выполнили свой долг, граф, – на бледных губах Пьера появилась любезная улыбка, – и проявили не только недюжинную смелость, но и дипломатические способности. Мы полагаем, что ваше призвание – не военная служба, а дипломатическая, и назначаем вас нашим послом при ифранском дворе. Мы очень сожалеем, что у вас не будет времени для отдыха, но вам придется отправиться не позднее чем завтра к вечеру.
