— Вы здорово помогли — заморозили Макса для меня.
— Ах, это? Милый, это все так, для смеха. Ну, давай, гусиная кожа, бросай!
Я бросил. Бросил намеренно так, чтобы сверток упал, не долетев до нее, и чуть-чуть в стороне. Она согнула свои великолепные ноги и наклонилась, протягивая к свертку свободную руку, и не сводя с меня глаз. Но она все же была вынуждена на долю секунды отвести их, чтобы скоординировать движение руки в момент касания свертка. Этого-то момента я и ждал. Я уже положил руку на то место, где под плавками лежал фонарик. Выхватив его, я метнулся к ней как раз в тот момент, когда она вновь взглянула на меня. Она среагировала прекрасно и успела полоснуть меня по левой руке, но все было сделано в большой спешке и рана оказалась несерьезной. Я изо всей силы ударил ее по правому виску, наплевав на всякое рыцарство. Удар получился отменный. Она рухнула на спину и замерла.
Я схватил сверток и побежал по берегу в сторону, противоположную той, откуда доносился приближающийся голос Наджиба. Бежал я недолго, поскольку мои голые ступени вскоре невыносимо заболели. Но я продолжал движение, припадая то на одну, то на другую ногу, и мне повезло. Я выбрался на узкую тропинку, покрытую сухими сосновыми иголками, и в конце концов оказался на плато.
Рядом с моим “Мерседесом” стоял “Тандерберд” Наджиба. Он оставил ключи в замке зажигания, поэтому я выдернул их и забросил в озеро. Затем, не тратя времени на одевание, я вскочил в свою машину и рванул с места, на ходу включая обогреватель на полную мощность. Мне не терпелось поскорее добраться до чашки горячего кофе с коньяком.
Когда я был почти уже у шоссе, из-за деревьев впереди меня внезапно вырулил обшарпанный желтый “Ситроен” и перегородил мне дорогу. Я тормознул и остановился метров в восьми от него. Через заднее стекло “Ситроена” я мог видеть, что за рулем сидит женщина. Ожидая, пока она сдвинется с места, я решил одеться и повернулся назад за рубашкой и брюками. Я уже держал их в руке, когда в окошке напротив меня появилось сияющее лицо Тони Колларда. Он был без очков. Тони открыл дверь, залез в машину и с плавностью, которая меня искренне удивила, подобрал с сиденья сверток, засунул его себе под куртку, затем протянул руку назад, взял ружье, проверил, нет ли в нем патронов, положил его на место, вытащил из-за пояса пистолет и мягко сказал:
— Поезжайте за Мими.
Он протянул руку и нажал на звуковой сигнал. “Ситроен” тронулся. Он ткнул меня пистолетом в бок, и я двинулся следом.
— Если нам предстоит долгий путь, — сказал я, — то я не одет для этого.
— Мы не будем выключать обогреватель. — Он восхищенно посмотрел на меня и сказал. — Я поспорил с Мими, что вы сделаете это. На пятьсот франков. Эта девчонка — азартный игрок. Так, значит, вот из-за этой штуки вся суета?
Он достал сверток.
Я кивнул.
— Это то, что на самом деле нужно твоему боссу?
— Не буду врать.
— Конечно, вы ведь замечательный человек. Но не волнуйтесь. Тони позаботился о вас и обо всем остальном. Вы — мой друг, в каком-то смысле.
— В каком смысле?
— В том, что я вас уважаю. Мой старик всегда говорил, что если хочешь преуспевать в отношениях с людьми, ты должен действовать в соответствии с их характерами, а не вразрез с ними. Как там Отто?
— Не жалуется.
— Прекрасно. Заметьте, в Отто что-то было. Он всегда считал, что он — “великий мозг”, и он был им в какой-то мере. Сделает дело во Франции и перепрыгнет в Италию. Сделает дело в Италии и перепрыгнет во Францию. Туда мы и едем. Небольшое укромное местечко по эту сторону границы. Старая мельница, сейчас уже, конечно, не действующая. Сады с мушмулой и персиками... прекрасное место для детских игр. И еще небольшая речушка. Безусловно, теперь, когда Отто уже нет с нами, я являюсь “великим мозгом”. Скажу вам, что первое время у меня были неприятности с Мими, но она перешла на мою сторону. Пришлось убрать кого-нибудь из тех двоих?
Мы уже выехали на шоссе и направлялись на восток.
— Я несколько грубо обошелся с девушкой.
— Решили вопрос с их машиной?
— Да.
— Отлично. Тогда мы можем расслабиться. — Он откинулся на сиденье, закурил и замычал какую-то мелодию. Через некоторое время он сказал. — Я не против определенных напрягов. Дело есть дело и они иногда возникают. Я не особо тревожусь, даже когда кто-то немного напрягает Мими. — Он широко улыбнулся мне и усмехнулся. — Но я ненавижу, когда какие-нибудь ублюдки начинают беспокоить ребенка. Эта длинноногая черная лошадь выкинула в окно рожок. Вы знаете, чтобы женщина так жестоко отнеслась к ребенку... Вы понимаете, именно поэтому я вынужден был все рассказать.
— Понимаю.
Я понимал, что бесполезно торопить его или заставлять рассказывать все по порядку. Я чувствовал смертельную усталость и острое желание наполнить свои внутренности чем-нибудь горячим. Я знал, что мне придется заключить с ним сделку, но момент был не очень подходящим, да и мое настроение тоже. Его “великий мозг” уже выработал какой-то план; пока я не оденусь и не приду в себя, плану придется обождать.
Впереди меня Мими свернула с шоссе.
— Много зарабатываете на своей работе? — спросил Тони.
— Достаточно.
— Кто-нибудь просит вас сделать что-либо, и вы делаете безо всяких вопросов?
— Где-то так.
— Должно быть, интересно.
— Всегда что-нибудь случается. Как сейчас.
Это задело его, но он, как обычно, пересмеял момент.
Придя в себя, он сказал:
— Я бы очень хотел работать с кем-нибудь, похожим на вас, а не с Отто. Он был хамом и невеждой. Если у тебя больше ничего нет в этой жизни, говорил мой старик, ты должен уважать женщин. Так он говорил, но никогда так не делал. Где-то он был даже хуже, чем Отто. Мими сейчас повернет налево. Вам придется перейти на низшую передачу. Подъем почти отвесный.
Я проехал за Мими километра три по крутой, извилистой дороге, и мы выехали на широкое плато, окруженное с трех сторон лесом. Как и сказал Тони, там был сад с множеством покрытых мхом фруктовых деревьев, небольшой загон и высокая мельница на берегу речки. К мельнице прилегал невысокий коттедж, а перед ним находился вымощенный двор.
Я заехал за Мими во двор. Она вышла из машины, вытащила из нее переносную детскую кроватку и зашла в дом.
— Если вы не будете делать глупостей, у нас все будет хорошо, — сказал Тони. — С вами ничего не случится и ваш босс не сможет ни в чем обвинить вас. — Он ухмыльнулся, подмигнул мне и добавил. — Надо мириться с этим, у всех нас случаются неудачи.
Он вышел из машины и с пистолетом в руке отконвоировал меня в коттедж. Центральная комната была достаточно большой и выложена плитняком. У одной из стен стояли всякие кухонные принадлежности. Мими кивнула мне, села в кресло, расстегнула блузку и начала кормить ребенка.
— Молока немного, Тони, — сказала она. — Вся эта нервотрепка. Растопи печку и подогрей еще. Но сперва ты должен что-нибудь сделать с ним. Детское питание в чемодане в машине.
Не сводя с меня глаз, Тони подошел к ней и поцеловал ее в макушку. Затем он подошел к двери в конце комнаты, отодвинул засов, открыл ее рукой и сделал мне знак подойти.
— Я думаю, здесь держали коз и коров зимой. Своего рода центральное отопление. — Он засмеялся и пригласил меня во внутрь.
Помещение было сделано из камня и имело крошечное квадратное окошко. В одном из углов находилась куча старой соломы, рядом валялась сломанная тачка, у одной стены стояла металлическая кровать без
