надеялась, что так оно и было. Понять причину и следствие — это всегда успокаивает.
В ресторане Кэт была ровно через полчаса. Как и ожидала, она пришла первой. Саймон никогда не мог просто положить трубку, встать и пойти, даже в экстренных случаях. Впрочем, вся его жизнь была сплошным экстренным случаем. Он торговал фьючерсами, контрактами на будущее. (Да, он объяснял ей, что это такое, но она так толком и не поняла, чем именно он занимается.) На экране его компьютера создавались и исчезали целые состояния. Он был главным кукловодом. Если он перестанет справляться со своим делом, всю страну Оз грозит поглотить изумрудный туман. Так что он придет, как только сможет.
Сама Кэт ничего не могла поделать со своей привычкой к пунктуальности. Она пыталась избавиться от нее. Но так и не научилась куда-либо опаздывать.
Только Саймон мог счесть «Ле Блан» скромным местом — потому что оно уже перестало быть остромодным. Три года назад в этом мрачноватом помещении на Мотт-стрит была прачечная самообслуживания, но потом кто-то расчистил выложенные столетней плиткой стены, повесил на них пожелтелые зеркала, установил оцинкованную барную стойку, и пожалуйста — идеальное парижское бистро. Какое-то время оно оставалось сверхфешенебельным, затем слегка захирело. Теперь сюда заходили и люди с улицы. За ближним к бару столиком сидела парочка, явно не жители соседних домов. На нем много золота; она повесила на спинку стула свой поддельный «версаче». Московские нувориши. Год назад таких бы и на порог не пустили. Кэт представляла себе скромное место скорее вроде… Ладно, так сразу она не могла припомнить ни одного действительно скромного ресторана.
Небольшая заминка вышла между Кэт и метрдотелем, новой девушкой, которая улыбалась во весь рот, не зная, как отнестись к чернокожей женщине, пришедшей без кавалера. Прежде чем девушка собралась с мыслями, Кэт сказала:
— У меня встреча с Саймоном Драйденом. Полагаю, он сделал заказ.
Девушка сверилась со списком.
— Да-да, — сказала она. — Мистера Драйдена еще нет.
— Может, проводите меня за столик?
Осанка королевы, тон как у классной дамы, ультраформальная улыбка: молодец, ты ведешь себя как должно.
— Разумеется, — пропела метрдотель и проводила Кэт во вторую от бара кабинку.
Усевшись, Кэт оказалась лицом к лицу с Фредом. Фред принадлежал к сонму нью-йоркских актеров, которые играют роль официантов, но надеются когда-нибудь примерить и другие сценические амплуа. Но он уже был не молод. Постепенно он превращался в того, кого изображал, — в ироничного официанта, бесцеремонного и очаровательно непочтительного, большого знатока вин.
— Здравствуйте, Фред, — сказала Кэт.
— Привет.
Он был само радушие, но слегка скован. Его застали врасплох. У него не было готовой стратегии для обращения с Кэт в отсутствие Саймона.
— Как дела?
— Хорошо. Все в порядке. Принести вам чего-нибудь выпить?
Забавно, как, оказывается, непросто сидеть в ресторане одной. Забавно, что ты спокойно разговариваешь со всякими психопатами и при этом испытываешь затруднение оттого, что отсутствие рядом с тобой спутника приводит в замешательство официанта.
Она заказала Фреду «Кетель Уан»[15] со льдом. Посмотрела в меню.
Понятно, в стрессовые моменты она могла обходиться и без того, чтобы делать записи.
Она пила второй бокал, когда пришел Саймон. Ее до сих пор потрясало, как он держится на людях. Он был недосягаемо молод и подтянут. Он был «ягуаром», карнавальной колесницей, самим своим ходом демонстрирующей обывателям, что среди убожества повседневной рутины время от времени являет себя мир ярче и великолепнее — мир могущественно безмятежной, самодостаточной красоты; что за серой, бледной личиной вещей существует скрытое царство богатства и легкости, царство изысканного празднества. Она следила взглядом, как его встречает метрдотель. Следила, как он с уверенностью бригадного генерала проходит к столику, сногсшибательный в темно-синем костюме, на котором уместно бы смотрелись полуночные звезды и планеты.
Он поцеловал ее в губы. Да, смотрите, у нас свидание. Я его подружка, понятно?
— Извини, опоздал, — сказал он.
— Ничего страшного. На работе сумасшедший дом?
— И это ты у меня спрашиваешь? — Саймон жалостливо наморщил лоб. Его брови изогнулись, как пара шоколадного оттенка гусениц. Кэт захотелось их коснуться.
— Сумасшедший дом — понятие относительное, — сказала она.
— М-мм… Так ты думаешь, что разговаривала с тем типом?
По отношению к этому лишь косвенно затрагивавшему его событию Саймон намеревался проявить спокойную твердость и даже с долей равнодушия. Он хотел отнестись к известию о взрыве с той же степенной учтивостью, с какой, она полагала, он занимался своими финансовыми операциями.
— Давай закажем тебе выпить, и я все расскажу, — сказала Кэт.
Он сел напротив нее. У столика тут же вырос Фред.
— Фред, здорово, — сказал Саймон.
Он был завсегдатаем ресторана еще со времен его расцвета, и его здесь обожали за то, что он по- прежнему продолжает сюда ходить.
— Здорово, старик, — ответил Фред, легко подхватив мужскую манеру общения.
— Слыхал новость? — спросил Саймон.
— Кошмар.
— Вы, по-моему, с Кэт знакомы?
— Разумеется. Привет, Кэт.
— Кэт работает в полиции. Она расследует это дело.
— Шутишь, — сказал Фред.
Кэт видела, что он задумался. Да, у нее стоящая работа, и вполне вероятно, что интересная. Но с другой стороны, может, она принадлежит к числу тех суровых чернокожих женщин, для которых главное в жизни — установленный порядок и которые издеваются над населением, сидя по ту сторону стоек в государственных учреждениях и в окошках почтовых контор.
— Не имею права разглашать подробности, — сказала Кэт.
— Понятно, понятно, — понимающе кивнул Фред.
Он намеревался сыграть роль официанта, которому вполне можно доверить толику закрытой информации. И даже не намеревался, а уже играл.
Кэт сказала:
— Саймон, а ты что, себе ничего не заказываешь?
Немного помолчав, Саймон сказал:
— Да-да. Мне, наверно, просто бокал вина. Шираз, думаю, подойдет.
— Чилийский или калифорнийский?
— На твой вкус.
— Тогда чилийский.
— Отлично.
Фред снова кивнул в сторону Кэт.
Что это такое с мужчинами? Отчего они вечно хотят представить себя людьми бесстрашными,
