друга.
Он сделал движение, чтобы уйти.
— Куда вы идете?
— Туда, где я должен быть!
И он указал на бумаги.
— Мое имя не должно быть произносимо в связи с этим. Приходите завтра в девять часов.
Граф и князь быстро простились, и последний вышел. Он спустился по лестнице с такой легкостью, что совсем не было слышно шума его шагов. В передней он отворил дверь ключом, который держал в руке, и вышел, скользя, как призрак. Он прошел через сад до забора в противоположной от улицы стороне, проворно перелез через него и спрыгнул в поле. Не сделал он и трех шагов, как перед ним появилась тень. Это был человек маленького роста, худощавый. Он что-то показал жестами, как немой. Князь отвечал ему таким же образом. Этот безмолвный разговор продолжался недолго. Затем подошедший растворился во тьме. Князь перешел по полю к небольшому леску, находившемуся слева от того места, где стоял обоз французской армии. У третьего дерева он остановился, послышался легкий треск, и мальчик, проворный как обезьяна, соскользнул с верхних ветвей дерева.
— Нынешней ночью в Сент-Амане! — сказал князь.
Мальчик, ничего не говоря, исчез. Князь продолжал свой путь. Сделав большой крюк, он подошел к Шельде. Князь прошел ниже леса Барри и теперь находился на левом берегу между этим лесом и Турне. Отсюда были видны огни осаждающих. Ночь стояла темная. Ивы, окаймлявшие берег, давали возможность, при желании, скрыться от посторонних глаз. Наклоняясь, чтобы пройти между ветвями ив, князь спустился на берег Шельды. Эту часть реки загромождал тростник. Князь вошел в воду по колено и, пошарив в тростнике, притянул к себе легкую лодку, проворно сел в нее, взял весла и поплыл.
XVIII, АНГЛИЙСКИЙ ПОЛКОВОДЕЦ
Луна вышла из-за облаков, и по Шельде змеилась бледная серебристая дорожка лунного света. Сидя в узкой и длинной лодке, князь пробирался среди зеленых зарослей тростника, как человек, хорошо знающий дорогу. Лодка скользила под этими влажными боскетами, не вызывая в них ни единого движения. Два раза он останавливался посмотреть на реку, но оба раза луна ярко освещала поверхность воды, и он продолжал свой путь под прикрытием тростника. На соборных часах Турне пробило час ночи, и в ночной тишине этот звук достиг того места, где остановилась лодка.
— Пора! — проговорил князь. — Я должен переплыть. Но как это сделать при таком лунном свете? Эти проклятые французы караулят на обоих берегах и, стоит мне двинуться, за мной погонятся, как за лисицей.
Бормоча себе под нос, князь тихо и осторожно раздвинул тростник и осмотрел горизонт.
— Ба! — произнес он. — Это что такое?
Он заметил черную массу, обрисовавшуюся на поверхности воды. Эта масса, форму которой невозможно было определить, плыла по течению, следуя движению воды и поворачиваясь вокруг себя при каждом встречаемом препятствии. Князь, раздвинув тростник, высунул голову, чтобы лучше рассмотреть это нечто. Черная масса медленно продвигалась. Там, где стояла лодка, течение было быстрее, чем в открытой части реки, и неизвестный предмет поплыл быстрее. Князь наклонился, взял длинный багор, лежавший на дне лодки, и, захватив эту черную массу, подтащил ее к себе. Это был огромный мех для жидкостей, крепко связанный и герметично закрытый. Князь схватил его и хотел втащить в лодку, но он был очень тяжелым. В это время лунный свет внезапно исчез — туча, гонимая ветром, заслонила ночное светило. Хотя эта туча была небольшой и должна была скоро пройти, князь понял, что он должен воспользоваться этим благоприятным моментом, которого он ждал с таким нетерпением. Он оттолкнул мех в густой тростник.
— Течение не сможет его увлечь, — пробормотал он. — На обратном пути я узнаю, что в нем находится.
Он выплыл из тростника и пересек реку почти по прямой линии. Как только он достиг другого берега, луна вышла из-за тучи еще великолепнее и серебристее. Там, где князь пристал, была довольно глубокая бухта. Он спрятал в ней лодку и осмотрелся вокруг. Справа был лес Барри, слева — большая равнина, в конце которой возвышался осажденный город Турне. Уверенный, что ни одно живое существо не видело его, князь пошел прямо к одинокой ферме, окруженной небольшим садом
— Войдите!
Князь переступил порог и низко поклонился.
Герцогу Августу-Вильгельму Кумберлендскому было тогда только двадцать четыре года. Третий сын английского короля Георга II, он рано увлекся военным ремеслом, и в 1743 году, в сражении при Геттингене, сражался возле своего отца. Назначенный главнокомандующим английской армией на континенте, он по своему званию, положению и могуществу был самым влиятельным из трех полководцев союзной армии. Высокий, стройный, с рыжими волосами, английский принц был потомком Эрнеста-Августа, принца, курфюрста Ганноверского, которого прозвали Геркулесом Белокурым.
В ту минуту, когда князь входил в гостиную, герцог сидел на складном стуле перед низким круглым столом, на котором был разложен большой план.
— Подойдите, — сказал он князю.
Тот подошел, портьера опустилась за ним, адъютант герцога стоял возле князя.
— Вам удалось? — спросил герцог после краткого молчания.
— Удалось, — ответил князь.
— У вас есть информация?
— Точная!
— А у меня — обещанные деньги.
Князь вынул из кармана бумаги и подал английскому принцу, который с поспешностью взял их. Он развернул эти бумаги и прочел, потом, приподняв голову, пристально посмотрел на князя пронизывающим взглядом. Князь выдержал этот взгляд совершенно бесстрастно.
— Эти сведения верны? — спросил герцог, хлопнув рукой по бумагам.
— Совершенно верны, принц.
