ей придется выйти замуж за другого!..
Лишь вечером к дому семейства Козолупа подкатил «роллс-ройс» Аделаиды Константиновны. Сразу все пришло в движение: забегала прислуга, в банк была послана sms, призывающая Дмитрия Анатольевича срочно явиться домой. Но когда Ольга Константиновна спустилась вниз и попыталась поговорить с матерью, то незадачливую дочь быстро осадили ужасающим известием: московский филиал семейного банка больше не отписан младшим Козолупа, а теперь пусть она оставит мать в покое – ей нужно написать Маргарите Моисеевне Черской. Наверх Ольга Кузьминична вернулась на руках горничной Фаины и повара Виссариона.
Спешно прибывшему на зов тещи Дмитрию Анатольевичу вспотевшая Фаина кратко обрисовала ситуацию в доме, перечислил все персон, пытавшихся прорваться, особо упомянув Владислава Путятина, Нузгара Абар-Рахмана и Андрея Хухарева. Услышав все это, почтенный банкир поморщился, но послушно отправился в кабинет, который оккупировала теща.
– Дмитрий, завтра же дашь объявление в «Коммерсант» о помолвке Милы, – вместо приветствия бросила ему Аделаида Константиновна.
Дмитрий Анатольевич задумчиво пожевал губы, подбирая слова для уточняющего вопроса.
– Кто же счастливец? – наконец, нашелся он.
Аделаида Константиновна, не отрываясь от письма, кивнула на некий документ, предлагая ознакомиться.
Дмитрий Анатольевич надел очки, взял бумаги со стола и начал вдумчиво изучать брачный контракт Владислава Евгеньевича Путятина и Людмилы Николаевны Обольяниновой, заверенный опекунами и поверенными в делах.
С каждой строчкой брови Дмитрия Анатольевича поднимались все выше. Он с прискорбием отметил, что московский филиал банка Лыковых уплыл от его сына, как и эта груда камней в Кенсингтоне. Но здраво рассудил, что могло быть и хуже, а так – еще дешево отделались. К тому же нигде в контракте не упоминалось, что Кузьма Прокопьевич и Аделаида Константиновна передает любимой внучке все фамильные драгоценности и наличность. Иными словами, его дочь Анжелику из завещания не вычеркнули. Подачка, конечно, но капризная теща могла пойти на принцип, и вообще лишить наследства отпрысков младшей дочери.
Дочитав брачный контракт до конца, и с удовлетворением отметив подпись этой старой ведьмы Ириады Градинер, Дмитрий Анатольевич вытянулся во фрунт, и отрапортовал, что завтра же с утра соответствующий текст будет передан в редакцию газеты. Затем немного помялся, и осторожно уточнил: как долго продлиться изоляция девиц?
Аделаида Константиновна подняла глаза от письма, и ответила в том духе, что ей не нужно, чтобы лишний народ ошивался по гостиным. Поэтому Влада Путятина принять, а прочих визитеров гнать в шею. Да, и завтра вечером все должны быть готовы к очередному балу у Келдышей, Елена Викторовна передала приглашение. А теперь, пусть идет на все четыре стороны, ей еще нужно дописать письмо мамаше Черской.
Дмитрий Анатольевич на цыпочках вышел из собственного кабинета и перевел дух. Подумав немного, он решил пока ничего не говорить Ольге Кузьминичне (ну, кроме долгожданного приглашения на бал), дабы провести вечер спокойно. Завтра все само как-нибудь рассосется, пока он будет в банке.
Глава 13
Владислав Путятин в самом мрачном расположении духа ехал с визитом к Миле Обольяниновой. Вчера, когда личный шофер бабули Градинер отыскал его с записочкой на iPad, приглашающей немедленно заехать к ней на Николину Гору, – ничего не предвещало, чем закончится его красиво выстроенная мстительная каверза.
Ириада Градинер встретила его в обществе почтенной дамы, которая оказалась небезызвестной Аделаидой Лыковой. Влад сразу же почувствовал беспокойство, которое переросло в панический ужас, когда две ведьмы взяли его в клещи. Все, наигрался, красавчик, пришло время сдержать слово, исполнить долг джентльмена и вообще продолжить род.
Путятин, изворачивался как уж на сковороде, но почтенные дамы твердо стояли на своем: он обязан жениться и точка! Бабуля Градинер сунула ему под нос брачный контракт и ткнула искривленным артритом пальцем в главный аргумент – банк, кенсингтонский особняк и прочее обширное приданное, обещанное за Людмилой Обольяниновой. А буквально из следующего абзаца, он с интересом узнал, что коллекция деда Моти все-таки отходит ему, о чем будет объявлено во всеуслышание. Впрочем, бабуля не постеснялась прямым текстом сообщить, дескать, он у нее любимый внук, но не единственный, и каждый из них будет ползать по паркету этой самой гостиной, как только она поманит бесценной коллекцией предметов искусства позднего Возрождения. Влад начал колебаться.
Дабы подтолкнуть его в правильном направлении, Аделаида Константиновна Лыкова медовым голосом сказала, что, дескать, понимает чувства молодого человека, поэтому и она, и Ада (тут бабуля Градинер ухмыльнулась) будут придерживаться творимой им легенды: юная невеста Максима Черского отвергла своего блестящего жениха, чтобы составить счастье Владислава Путятина. Ведь он этого хотел?
– Да, – наконец, сдался Влад.
Не успел он и глазом моргнуть, как бабуля Градинер зычно кликнула деда и поверенных в делах. Экземпляры брачного контракта разложили на чайном столике, Путятина подтолкнули в спину и вложили в руки перо Montblan. Наблюдая, как внук выводит свои инициалы, старый академик прослезился и потребовал шампанского, которое внесли сразу же, как только Аделаида Лыкова выдернула из-под пера последний экземпляр контракта.
Запивая «моэтом» провозглашаемые дедом тосты, Влад пытался осознать, что он только что сделал. Банк, кенсингтонский особняк и коллекция деда Моти довольно быстро заслонил образ Милочки Обольяниновой, то и дело краснеющей до корней волос. Учитывая глубокую антипатию Путятина к лживым и порочным дебютанткам, тут он мог, положа руку на сердце, признаться: он сделал единственный правильный выбор. А, если копать глубоко, то воспоминания об объятьях с трепещущей Милочкой в зимнем саду Велепольских, всколыхнули у Влада не только удовлетворение от красиво выстроенной мстительной каверзы.
Неудивительно, что в этом состоянии он не заметил, как две задушевные подруги юности переглянулись, затем мигнули поверенным, а следом вытолкнули за дверь старого академика Градинера, оставив ему в утешение початую бутылку шампанского. И снова взяли Путятина в клещи.
Когда он узнал, что главное условие его женитьбы на внучке Аделаиды Лыковой – это откровенное объяснение с невестой, то бросился вслед за поверенными, уносящими брачный контракт (свой экземпляр Аделаида Константиновна так крепко прижимала к груди, что с первого взгляда было видно – за просто так с ним она не расстанется). Но почтенные дамы все предусмотрели, перекрыв путь к выходу из гостиной проклятым чайным столиком. А когда, опрокинув его, Путятин добрался до двери, она была заперта на ключ. Бабуля Градинер ухмылялась и похлопывала себя по внушительному бюсту.
Влад умолял, канючил и клялся брачным контрактом, что станет самым лучшим мужем Российской Федерации, только не надо никаких признаний! Бабуля и новоиспеченная бабуля лишь злорадно хихикали и напоминали, что нужно нести ответственность за свои каверзы. Тогда Путятин попытался им доказать, что подобные откровения до глубины души оскорбят Милу Обольянинову, и она до гроба ему не простит, что стала частью его мести. Неужели, почтенные дамы хотят, чтобы семейная жизнь их внуков стала адом?
– А ты будь поубедительнее, – отмела все его доводы Аделаида Константиновна. – Я в тебя верю! – и потрепала ошарашенного Влада по щеке.
И вот теперь он ехал объясняться. Один на один с невестой. Верного Нузгара Абар-Рахмана эти ведьмы запретили брать с собой.
– Пусть только попробует приблизиться к моей внучке! – Зловеще процедила Аделаида Константиновна, и Влад понял, что ему еще долго придется расплачиваться за свою каверзу.
У парадного подъезда дома Козолупа маячил какой-то лысеющий хлыщ, пряча за спиной букет и испуганно поглядывая на Путятина. Горничная распахнул дверь, сурово взглянул на хлыща, но с улыбкой впустила в дом жениха Людмилы Николаевны Обольяниновой.
– Нет, они не принимают, Андрей Алексеич, – услышал за своей спиной Влад, как горничная дает отпор хлыщу с букетом, а затем со всем почтением обратился ко второму визитеру, – Людмила Николаевна в саду,
