витает она между светлыми и темными мирами?
Сюцай бросился перед духами на колени и стал жаловаться на свою горькую долю. Ведь совсем недавно он чуть было не умер с голода.
— С голода? — удивились духи. — Но возле тебя валяются куски мяса, которые ты не успел проглотить!
Сюцай объяснил, что съел мясо по ошибке. А когда понял, что проглотил говядину, которую прежде никогда не ел по причине запрета, тут же извлек ее из чрева, но в тот же миг потерял сознание.
— Мясо, которое я извлек из чрева, тому доказательство.
— Ты блюдешь половинный пост? — спросил дух. — Значит, тебе суждена другая кончина. Странно, что ты терпишь подобные муки! — Дух позвал одного из служителей. — Вложите-ка его душу в тело, да поживей!
— Осмелюсь спросить, о великие духи, как мне вас величать, — вскричал сюцай. — И почему вы здесь?
— Мы, духи Северного ковша, следим за тем, кто совершает добро, а кто творит зло. Сюда мы пришли по чистой случайности!
— Вы упомянули о «половинном посте». Что это значит?
— Знай, что существует «полный пост» — запрет на «пять скоромных» и «три запретных»[333]. Но есть «пост половинный» — запрет на говядину и собачину. Объяснишь это тем, кто не знает. Сей запрет позволяет обратить беду в благо, словом, избегнуть несчастья. Сему доказательство то, что нынче случилось с тобой!
Сюцай хотел было поведать духам о своих злоключениях, которые ему пришлось пережить во время поисков жены и ребенка, спросить о судьбах близких людей, наконец, узнать, как жить ему дальше. Но только было он открыл рот, как духи вдруг воспарили вверх и исчезли. Осталось лишь несколько слуг, которые, приладив душу сюцая к телу, также пропали.
Сюцай почувствовал, как по телу разливается тепло — знак того, что душа вернулась на прежнее место. Странно, Шу чувствовал себя бодрым, окрепшим, будто бы только что сытно поел. Он жив! Он может продолжать поиски!
Прошло полмесяца или чуть больше. За это время сюцай исходил свыше тысячи разных дорог и тропинок. К несчастью, его злая звезда еще не закатилась, и ему пришлось претерпеть немало мытарств. Как-то он столкнулся с солдатами Большой армии, и они заставили его тянуть по воде судно. Днем за бурлаками зорко следили солдаты, а ночью несчастных запирали в какой-нибудь храм, чтобы не убежали. Сюцай мучился не только днем, по ночам он не спал, проливая горькие слезы. «О Владыка Северного ковша! — молил он. — Ты сказал, что я соблюдаю «половинный пост», а значит, могу избежать бедствий. Моя жизнь сейчас подошла к предельной черте. Отчего же ты мне не поможешь?»
Он проплакал несколько ночей кряду, вознося к Небу мольбы. Его стенания слышали все, кто находился поблизости. Они взволновали одну знатную женщину, которая находилась на судне, плывшем из Хугуана. Ее муж в это самое время плыл по реке из Сычуани вниз по течению. Где-то на полпути они должны были встретиться. Как-то утром госпожа велела провести Шу к себе.
— Кто ты, как твое имя? — спросила женщина. От постороннего мужчины ее отделял занавес. — Почему ты все время плачешь и мешаешь мне спать?
Сюцай назвал себя и рассказал о том, что ищет жену и ребенка. Поведав о своих злоключениях, он принялся отбивать земные поклоны, умоляя госпожу отпустить его.
— Сохраните мне мою жалкую жизнь!
Женщина сказала, что это должен решить ее муж, военачальник, и велела стражникам заковать беднягу в железа. На несчастного надели железные цепи тяжелее канги, которую носят преступники, он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. За три дня цепи стерли шею сюцая, ноги его распухли. Шу молил небо, чтобы военачальник приехал пораньше. Может быть, он отпустит сюцая или облегчит его муки. На четвертый день появилось несколько судов, в одном из них ехал военачальник. Солдаты упали на колени. Военачальник поднялся на борт судна, где находилась его семья, и направился в парадную каюту. Через некоторое время он приказал стражникам привести преступников для допроса и повелел приготовить мечи и секиры — орудия немедленной казни. Сюцай, узнав о приказе, задрожал от страха. Как говорится: «Три души его ушли в землю, семь душ взметнулись к небу».
Военачальник тем временем направился на нос судна, где уселся в кресло, обратившись лицом к берегу. Вокруг раздавались воинственные крики его подчиненных. Сюцая подвели к военачальнику, грозному, словно смерть. Брови его были устрашающе подняты вверх.
— Кто ты, почему ночью стенал и плакал? — спросил военачальник. — Может быть, ты пробрался на лодку, чтобы совершить какое-то мерзкое дело, пока я был в отлучке?
Эти слова повергли сюцая в отчаянье. Но он, набравшись духу, громко сказал:
— Я человек ученый, имею степень сюцая. Мне известны все правила поведения, а потому на пакости я не способен. Я ищу жену и ребенка. В пути мне встретились ваши солдаты и заставили меня тащить лодку. А плачу я оттого, что до сих пор не могу найти своих близких. В довершение всех моих бед на меня надели цепи и держат в неволе. Видно, мои стенания побеспокоили госпожу, и она велела заковать меня в цепи, пока вы не решите это дело. Все, что я сказал, — сущая правда! Другой вины за мной нет!
Военачальник повернулся к стражникам.
— Когда на него надели цепи?
— Пожалуй, пошли уже четвертые сутки! Госпожа приказала.
— Странно! — проговорил военачальник. — Снимите цепи, я хочу осмотреть раны!
— Слушаемся! — ответили стражники и бросились открывать замок, но замок заржавел и не открывался. Пришлось прибегнуть к помощи молотка. Когда цепи наконец упали, военачальник внимательно осмотрел стертую до крови шею узника, и лицо его приняло довольное выражение.
— Если бы не раны, он поплатился бы жизнью, да и у вас, голубчики, полетели бы головы. Но мои подозрения оказались напрасными. Этот человек вряд ли забирался на судно. — И военачальник обратился к сюцаю: — Из чьего рода твоя жена? Как имя ребенка? Сколько ему лет?
Сюцай ответил.
— Отведите его в сторонку! — приказал военачальник. — Я должен подумать!
Вдруг губы его тронула улыбка, и он направился в каюту.
Уважаемый читатель! Ты, наверно, уже догадался, что женщина в лодке была женою сюцая, которую военачальник в свое время захватил в плен. Военачальник очень любил госпожу Шу, а мальчика растил как родного сына. Но почему госпожа Шу обошлась с прежним мужем как со злодеем? Отчего излила на него всю досаду и злость?
Надобно вам знать, что госпожа Шу, став женой военачальника, сказала ему:
— Мой сын — единственный продолжатель рода моего прежнего мужа, больше у нас детей нет. Так было во всех семи поколениях. Прошу вас, дозвольте мне
