В октябре он отправился прощаться с Москвой. Путь от вокзала до Троицкого подворья превратился в триумфальный проезд. Толпы народа кланялись, в стоявших по дороге церквах звонили во все колокола.
Святитель посетил все кремлевские храмы, в Успенском соборе отслужил литургию, помолился в Иверской часовне. Викарные епископы Леонид и Игнатий доложили о состоянии дел в епархии. Гостей на Троицком подворье не принимали, но исключение было сделано для киевского митрополита Арсения и приехавшего с ним Андрея Николаевича Муравьева.
Муравьев ехал в первопрестольную с тяжелым сердцем. Ехал прощаться, не уверенный, застанет ли в живых святителя. Но в Успенском соборе при одном виде маленькой сухонькой фигуры в митре и омофоре сошла тяжесть с сердца. По-прежнему Филарет поражал необъяснимой величавостью, ярким блеском не по-стариковски ясных глаз. Он произносил возгласы с амвона прерывающимся, едва слышным шепотом, но внутри этой, казалось бы, высохшей оболочки жил, действовал, мыслил, любил и сострадал все тот же Филарет.
«Да мы же не теряем его! — вдруг озарило Муравьева.
Вечером на подворье Муравьев не отрывал глаз от святителя. Он находил в нем нечто новое. В разговоре с владыкой Арсением Филарет был непривычно мягок, добродушно весел. Рассказал о просьбе владыки Иннокентия, которому он посоветовал оставаться на своем месте до проявления воли власти.
— А если бы он наследовал вашу кафедру? — вдруг спросил Муравьев.
— Я был бы тому очень рад,— с открытой улыбкою ответил Филарет, — потому что люблю и уважаю преосвященного Иннокентия.
Провидел ли он, что именно следование камчатского архиепископа его советам и принесет Иннокентию сан московского митрополита? Бог весть...
19 октября он приобщился в домовой церкви Святых Тайн. Сил заметно прибыло, митрополит не только читал бумаги, но и принимал посетителей. «...У меня был Я.., писал он 10 ноября архимандриту Антонию,— к месту он не определен. Сквозь слезы просит, чтобы дать ему жалованье за полный месяц последний, который прослужил он неполный. Не исполнить ли просьбу Я?.. Если сим образом нельзя удовлетворить его, то дайте ему от меня рублей 50».
19 ноября выпало на воскресенье. Филарет с двумя иеромонахами совершил в домовой церкви Божественную литургию. Принял московского гражданского губернатора, генерал-майора Баранова. Выпил две чашки чая с миндальным молоком и отправился в кабинет.
Подошло время обеда. Повар приготовил уху и морковные котлетки. Парфений как всегда неслышно возник на пороге и сказал:
— Владыко святый, обед готов. Пожалуйте кушать.
— Погоди немного,— чуть повернул голову митрополит.— Я позову тогда.
Когда через пять минут Парфений вновь пришел в кабинет, то увидел, что совершилось. Стоя на коленях, святитель встретил ангела смерти.
Московские колокола возвестили всем печальную весть.
Но светла была эта печаль. Будто заново открылось всем истинное значение Филарета. Величественная фигура старца стояла при начале века сего и во многом определила его судьбы трудами по устроению Православной Церкви, неустанным проповеданием
покаяния, таинственными прозрениями тайн Божиих и участием в делах государственных.
Во всех больших и малых храмах российских служились панихиды, но многие дерзновенно молились иначе:
Святителю отче Филарете, моли Бога о нас, чтущих память твою верно и научающихся правде от словес твоих.
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА
1782 год
26 декабря (8 января н.с). В г. Коломне у соборного диакона Михаила Федоровича Дроздова родился сын, крещенный с именем Василия.
1791-1800 годы Обучение в Коломенской семинарии.
1801-1803 годы
Обучение в Троице-Сергиевой семинарии.
1803—1808 годы
Исполнение должности учителя греческого и еврейского языков, учитель высшего красноречия и риторики в Троице-Сергиевой семинарии.
1808 год
16 ноября. Пострижен в монашество.
