Писатель Стивен Браун отмечает, что ветеринар, осмотрев собаку, может много узнать о ее владельце, которого он никогда не встречал. Но что мир узнает о Боге, наблюдая за нами, его последователями на земле? Если посмотреть на слово «благодать» (по-гречески «харис»), то можно увидеть, что его корень происходит от глагола, означающего «я веселюсь, я радуюсь». Насколько мне известно, веселье и радость — это не те понятия, которые приходят в голову, когда люди думают о церкви. Они думают о святошах. Они думают о церкви как о месте, куда приходят после очищения, а не до него. Они думают о морали, а не о благодати. «Церковь! — сказала проститутка. — Что бы это дало мне? Я и так считала себя порочной женщиной. Они бы только заставили меня мучиться еще больше».
Такое отношение отчасти проистекает из неправильного представления или предубеждения посторонних людей. Я посещал бесплатные столовые для нуждающихся, ночлежки и приюты, тюремные церкви, в которых служат щедрые на сострадание добровольцы-христиане. И все же слова этой проститутки уязвляют, потому что она нашла слабое место церкви. Некоторые из нас, похоже, так озабочены тем, чтобы избежать ада, что забывают славить наш путь на небо. Другие, так обеспокоены проблемами современной культурной войны, что отрицают миссию церкви как гавани благодати в этом мире порока.
«Благодать повсюду», — сказал умирающий священник в романе Жоржа Бернаноса «Дневник сельского священника». Да, но как легко мы проходим мимо, глухие к ее гармонии.
Я учился в библейском колледже. Спустя годы, когда я сидел рядом с директором этой школы в аэроплане, он попросил меня дать оценку моему образованию. «Местами хорошо, местами не очень, — ответил я. — Я встретил там много благочестивых людей. Фактически, именно там состоялась моя встреча с Богом. Это невозможно переоценить. И все же, позднее, я понял, что за четыре года я почти ничего не узнал о благодати. Возможно, это самое важное слово в Библии, сердце Евангелия. Как я мог пройти мимо него?»
Я пересказал наш разговор на следующем молитвенном собрании. Я адресовал свои слова профессорско-преподавательскому составу, и тем самым оскорбил их. Судя по всему, меня больше не пригласят туда читать проповедь.
Одна добрая душа спросила у меня в письме, не исказил ли я смысл. Разве не говорил я, что мне как студенту не доставало восприимчивости, чтобы ощутить благодать, которая была повсюду вокруг меня? Поскольку я уважаю и люблю этого человека, я долго и мучительно размышлял над его вопросом. В конечном итоге, однако, я пришел к выводу, что в библейском колледже я познал не меньше «не- благодати», чем где-либо еще в моей жизни. Адвокат Дэвид Симендс подвел итог своей карьеры таким образом: «Много лет назад я пришел к выводу, -что существует две основных причины большинства эмоциональных проблем евангелических христиан. Первая — неспособность понимать, воспринимать и переживать безмерную благодать и всепрощение Божие, вторая — неспособность передавать эту безмерную любовь, всепрощение и благодать другим людям. Мы читаем, слушаем, верим правильному богословию благодати Божией. Но живем иначе. Добрая весть Евангелия благодати не достигла уровня наших эмоций».
«Мир может почти все, что может церковь, и даже больше, — говорит Гордон МакДональд. — Вам не нужно быть христианином, чтобы строить дома, утолять голод или лечить болезни. Есть только одна вещь, на которую мир не способен. Он не может предложить людям благодать». Мак-Дональд затронул единственно важную функцию церкви. Куда еще идти миру в поисках благодати?
Итальянский романист Игнацио Силоне писал о революционере, которого преследует полиция, Чтобы спрятать его, товарищи переодели его в одеяния священника и отправили в уединенную деревню у подножия Альп. Об этом прошел слух, и вскоре длинная очередь крестьян, пришедших рассказать историю своих грехов и разбитых жизней, выстроилась у его дома. «Священник» протестовал и пытался прогнать их прочь, но безрезультатно. Ему ничего не оставалось, кроме как сидеть и слушать истории людей, жаждущих благодати.
Я чувствую, что это и есть та причина, по которой люди идут в церковь. Они изголодались по благодати. Книга «Воспитание фундаменталиста» рассказывает о встрече студентов миссионерской академии в Японии. «За одним или двумя исключениями, все оставили веру и вернулись назад, — сообщил один из студентов, — а тех из нас, кто вернулся назад, объединяло одно — мы все открыли благодать…»
Когда я теперь оглядываюсь на мою собственную жизнь, полную скитаний, окольных путей и тупиков, я вижу, что меня гнала вперед именно жажда благодати. Я покинул церковь на время, потому что находил там так мало благодати. Я вернулся, поскольку не нашел благодати больше нигде.
Сам я едва вкусил благодати, раздал меньше, чем получил, и никоим образом не «эксперт» по благодати. Это в действительности те причины, которые побуждают меня писать. Я хочу больше знать, больше понимать, познать больше благодати. Я не осмеливаюсь, а опасность этого очень реальна, писать недовольную книгу о благодати. Оговоримся сразу же, в самом начале книги, что я пишу как странник, только в рамках своего стремления к благодати.
Благодать не является легким предметом для писателя. Если обратиться к сказанному Е. Б. Уайтом о юморе, то благодать может быть расчленена, как лягушка, но она умрет в процессе, и внутренности обескуражат любое сознание, кроме чисто научного. Я только что прочитал статью на тринадцати страницах о благодати в «Новой католической энциклопедии», которая избавила меня от малейшего желания расчленять благодать и демонстрировать ее внутренности. Я не хочу, чтобы она умерла. По этой причине я буду больше полагаться на истории, нежели на силлогизмы.
В общем, я скорее Зуду рассказывать о благодати, чем объяснять ее.
Часть первая
Как сладок этот звук
Глава 2
Праздник Бабетты: рассказ
Карэн Бликсен, урожденная датчанка, вышла замуж за барона и провела годы с 1914 по 1931, управляя кофейной плантацией в Восточной Африке, являвшейся британской колонией (в своей книге «Из Африки» она рассказывает об этих годах). Разведясь с мужем, она вернулась обратно в Данию и начала писать по-английски под псевдонимом Исак Динесен. Один из ее рассказов, «Праздник Бабетты», вошел в анналы классики, после того как по нему в восьмидесятых годах был снят фильм.
Динесен переносит повествование в Норвегию, но датские кинематографисты выбрали в качестве места действия жалкую рыбацкую деревушку на датском побережье — селение с грязными улочками и лачугами с соломенными крышами. В этом угрюмом селении седобородый старейшина стоял во главе аскетической лютеранской секты.
Эта секта отвергала и те немногие земные удовольствия, которые могли представлять собой искушение для крестьянина Нор Восбурга. Все ходили в черном. Скудная пища состояла из вареной трески и жидкой кашицы, приготовленной из разваренного в воде хлеба, слегка сдобренного пивом. В субботу члены этой группы встречались и пели песни вроде «Иерусалим, мой счастливый дом, бесконечно дорогое мне имя». Конечной целью был для них Новый Иерусалим, и с этой жизнью на земле можно было примириться только,
