сообщить о своей болезни, но не получили ответа. Один человек после десяти лет, которые он провел вдали от своей семьи, был приглашен на день Благодарения домой в Винсконсин. Его мать посадила его отдельно от всей семьи за отдельный стол, сервированный дешевым фарфором и пластиковыми приборами.
Некоторые христиане говорят: «Да, нам следует с состраданием относиться к геям, но в то же самое время мы должны донести до них весть о грядущей каре Божией». После всех этих интервью я начал понимать, что каждый представитель сексуальных меньшинств слышал от церкви угрозы грядущего возмездия. Снова и снова, ничего, кроме угроз. Большинство склонных к теологическим размышлениям представителей сексуальных меньшинств, у которых я брал интервью, по-разному интерпретируют фрагменты Библии, касающиеся этой темы. Некоторые из них говорили мне, что они предлагали сесть и обсудить эти различия с консервативными учеными, но никто не согласился.
Я покинул Вашингтон с вихрем мыслей в голове. Я посещал богослужения, на которых присутствовало множество людей. Отличительной чертой этих богослужений были пламенные песнопения, молитвы и торжественные заявления о своей вере. Все это вращалось вокруг того, что христианская церковь всегда считала грехом. Кроме того, я чувствовал, как мой друг Мэл все ближе и ближе подходит к тому выбору, который, я знал это, будет неверным с нравственной точки зрения, а именно: развестись с женой и перестать быть священником, для того чтобы начать ужасную новую жизнь, полную искушения.
Мне пришла в голову мысль, что моя жизнь была бы гораздо проще, если бы я никогда не знал Мэла Уайта. Но он был моим другом. Как же мне было к нему относиться? Что я должен был сделать в соответствии с законами благодати? Как бы поступил Иисус?
После того, как Мэл вышел из подполья, и его история была опубликована, его бывшие коллеги и работодатели стали обращаться с ним холодно. Известные христиане, которые принимали его у себя дома, путешествовали вместе с ним и заработали благодаря ему сотни тысяч долларов, внезапно отвернулись от него. В аэропорту Мэл подошел к известному христианскому политическому деятелю, которого он хорошо знал, и протянул ему руку. Этот человек нахмурился, повернулся к нему спиной и даже не стал разговаривать. Когда вышла книга Мэла, некоторые из христиан, для которых он работал, созвали пресс- конференции, на которых осуждали эту книгу, отрицая существование каких бы то ни было близких контактов с Мэлом.
Некоторое время Мэла часто приглашали в различные ток-шоу на радио и в такие телевизионные программы, как «60 минут». Светские средства массовой информации привлекала точка зрения тайного гомосексуалиста, работающего на лидеров консервативных христиан, и в поисках слухов они исследовали его истории об известных представителях евангелической церкви. Появляясь на этих шоу, Мэл слышал отзывы многих христиан: «Почти на каждом ток-шоу, на котором я присутствовал, — говорит мне Мэл, — кто-нибудь изъявлял желание сказать, что я для них воплощение мерзости и со мной следует поступать в соответствии с законом Левита. Имеется в виду, что меня следует забить камнями насмерть».
Просто потому, что был упомянут в книге Мэла, я достаточно наслушался от этих христиан. Один человек приложил копию письма, написанного им Мэлу, в котором содержался следующий вывод:
«Я воистину молюсь о том, чтобы однажды вы истинно раскаялись, истинно возжелали свободы от греха, который порабощает вас, и отказались от ложного учения так называемой «церкви сексуальных меньшинств». Если вы не сделаете этого, вы, слава Богу, получите то, что заслуживаете: вечный ад, уготовленный всем тем, кто порабощен Грехом и отказывается от Раскаяния».
В своем ответе я спросил автора письма, действительно ли он имел в виду слова «слава Богу». Он прислал мне длинное письмо, полное ссылок на Писание, подтверждающих, что он действительно имел это в виду.
Я начал уделять время встречам с другими представителями сексуальных меньшинств, живших по соседству со мной, включая тех, за плечами у которых было христианское прошлое. «Я все еще верю, — сказал мне один из них. — Я бы с удовольствием пошел в церковь, но всегда, когда я пытался это делать, кто-нибудь распространял слух обо мне, и внезапно все отворачивались от меня». Он холодно добавил: «Будучи гомосексуалистом, я обнаружил, что мне легче получить секс на улице, чем любовь в церкви».
Я встречал других христиан, которые пытались обращаться с гомосексуалистами с любовью. Например, Барбара Джонсон, христианская писательница, автор бестселлеров, которая первой обнаружила, что ее сын был гомосексуалистом, и затем поняла, что церковь не знает, что делать с этим фактом. Она создала ассоциацию под названием «Служение шпателя» (по цитате «вам нужно было бы соскребать меня с потолка шпателем»), чтобы оказать помощь другим родителям, оказавшимся в ее положении. Убежденная в том, что Библия запрещает это, Барбара выступает противницей гомосексуализма и всегда объясняет свою позицию. Просто она пытается создать укрытие для других семей, которые не находят защиты в церкви. Информационные бюллетени, написанные Барбарой, полны историй семей, которые распались, а затем мучительно пытались вернуть друг друга. «Это наши сыновья, это наши дочери, — говорит Барбара. — Мы не можем просто захлопнуть за ними дверь».
Я также беседовал с Тони Камполо, высокопрофессиональным христианским оратором, который является противником гомосексуальной любви, признавая в то же самое время, что гомосексуальная ориентация глубоко укоренена в человеке, и ее практически невозможно изменить. Oн выступает за идеал воздержания от сексуального общения. Отчасти из-за того, что его жена несет служение в общине сексуальных меньшинств, в адрес Тони злословили другие христиане, результатом чего стала отмена многих встреч, на которых он должен был выступать оратором. На одном собрании его оппоненты распространили многозначительную переписку между Тони и лидером сексуальных меньшинств в Нации Гомосексуалистов. Письмо, которое, как было доказано, оказалось подложным, было частью кампании, призванной опорочить имя Тони.
К моему великому удивлению, я узнал много об отношении к «другим» людям от Эдварда Добсона, ученого, работающего в университете Боба Джонса, в прошлом — правой руки Джерри Фолуэлла и основателя «Фундаменталистского журнала». Добсон оставил организацию Фолуэлла, чтобы принять пасторство в Гранд Рэпидз, штат Мичиган, и во время пребывания там он столкнулся с проблемой СПИДа в его городе. Он попросил о встрече некоторых известных в городе гомосексуалистов и воспользовался услугами членов своей общины.
Хотя вера Добсона в неправильность гомосексуальных отношений осталась прежней, он чувствовал себя обязанным обратиться к обществу геев с христианской любовью. Активисты этого обществ отнеслись к нему, мягко говоря, с подозрением. Они знали репутацию Добсона как фундаменталиста, а для них, как и для большинства геев, при слове «фундаменталист» возникали ассоциации с людьми вроде тех демонстрантов, которых я видел в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия.
Со временем Эд Добсон завоевал доверие общества геев. Он начал уговаривать своих прихожан приготовить на Рождество подарки для людей, больных вич-инфекцией и оказать другую реальную поддержку больным и умирающим. Многие из них до этого никогда не были знакомы ни с одним гомосексуалистом. Некоторые отказались участвовать в этом начинании. Однако постепенно обе группы увидели друг друга в новом свете. Как сказал Добсону один гомосексуалист: «Мы понимаем вашу позицию и знаем, что вы не согласны с нами. Но вы, тем не менее, показываете любовь Иисуса, и это нас привлекает».
